Это Свинцовый Дол, детка!

Вместо того, чтоб разъехаться по домам, снова сели за мониторы. Подписчики Телеги сообщали, что диск улетел к больнице, называемой в народе «тысячка», потому что во всех ее отделениях насчитывалась тысяча коек для больных. А другие очевидцы писали, что там он исчез на время, в леске перед больницей, а потом поднялся и с огромной скоростью удалился на север. Полет его сопровождался столь яркой вспышкой, что люди на время теряли зрение.

Собрав пышные локоны в узел, изящная Ирина скролила ленту фотографий, присланных одним из подписчиков, то и дело взглядывая на Лерика – имеющего внешность поэта в самом его идеальном воплощении. Огромные светло-карие глаза, окруженные длинными ресницами, тонкий нос с трепетными ноздрями, четко очерченные губы и мягкая щетина, почти пушок. Всю поэтичность портил ирокез, собранный из неопрятных косиц-дредов, и хипстерская одежда из секонд-хенда.

Ирина же была необыкновенно красива – пышные темные волосы, завивающиеся в спирали, выразительные зеленые глаза с черными ресницами, породистый носик и пухлые губы. Высокий рост завершал модельную внешность. Разумеется, Лерик был в нее влюблен, но она подчеркнуто это не замечала. Заводить служебные романы не входило в ее планы.

– Ох, это ж можно инфу давать и давать, народ будет присылать подробности! – Ирина закатила глаза от восторга.

– Ага, а я что-нить нарою про пришельцев. Эх, надо нам с тобой и Ютуб открыть! Это не Телега, там больше возможностей.

– Откроем, Лерик! Кто, если не мы? Только у нас тарелки-то не каждый день. Так что, шут его знает, что там показывать еще.

– Ой, да придумали бы! – глаза Лерика горели вдохновением. – Может, нашу рок-группу показывали бы.

– Ну да. А потом всякую самодеятельность.

Они рассмеялись.

Смех был не слишком веселым.

Один денежный мешок устроил в городе конкурс песни. На этом творческом состязании, приуроченном ко Дню Влюбленных, собрались все талантливые дети города. По-настоящему талантливые. А первое место заняла толстая и безголосая дочь денежного мешка.

От этого события у журналистов радиостанции остался мерзкий привкус и много денег в сейфе, куда они складывали плату за рекламу.

Ирина ходила к победительнице конкурса на интервью, потом долго плевалась. Потому что девица была не только толста и бездарна, но и глупа до предела. Сочинять интервью и его озвучивать в виде рассказа пришлось Ирине самой.

А песню, спетую девицей без голоса, Лерик долго приводил в божеский вид, чтоб на радио прокрутить. Стихи к ней сочинил местный поэт, гей, служащий в городском драмтеатре. Стихи были такими розовыми соплями, что Лерик рвал и метал, пуская песню в эфир.

Но рекламу они дали, убогую песню нужное количество раз прокрутили и деньги получили. Достаточные, чтобы их мечта о новом помещении вот-вот превратилась в реальность. Денежку за рекламу перевели в уе и сложили в сейф, стоящий в студии.

А Лерик сделал тюнинг их машинки с надписью Press на ветровом стекле. Дурацкий, по мнению Ирины. Зато она заказала наголовники на кресла в салоне в виде кошачьих морд, размером с человеческое лицо. И это примирило ее с разводами и цветовыми взрывами на капоте тюнингованного автомобиля. Купили они авто в складчину и служило оно им исправно года два уже.

Эйфория, вызванная сенсацией о тарелке, постепенно утихла. Ирина положила ладони на глаза.

– Нет, надо идти домой, спать. Чья сегодня машинка?

– Ну, я хотел в клубешник завалиться.

– Ок, я такси вызываю.

Такси пришло через пару минут, поблизости оказалось. Ирина села, запахнула бежевое широкое пальто и приготовилась слушать таксиста. Сейчас он ей расскажет про тарелку. Но он молчал. «Неужели»? – Подумала она, утыкаясь носом в воротник. «Так в тишине и домой доеду? Лепота»!

Ехал таксист аккуратно, ни с кем в скорости и наглости не соревновался, не гудел и не матерился. Их обогнала красивая черная машина, потом проехал полицейский джип и газель с крытым кузовом, на боку которого красовался завлекательный рисунок, рекламирующий молочную продукцию. Ребенок с неестественной улыбкой собирался попить молока. Любви к этому напитку в его глазах не наблюдалось. Нарисован он был не слишком аккуратно.

Ирина собралась уткнуться в воротник поглубже и подремать, но тут такси резко затормозило, так, что ее кинуло вперед, и она едва успела вытянуть руки, чтобы не свалиться с сиденья.

Подняв глаза, она увидела, как резко тормозит черная машина, которой перекрыла дорогу газель молокозавода. Сделала она это нарочно, став почти нос к носу. Это было так нелепо! Такого она точно еще не видела.

Ее сдержанный таксист и тут не выматерился, а просто крякнул и вылез. Ирина отметила, как задним ходом к месту аварии спешит только что проехавшая мимо полицейская машина. Понаблюдала, как ее водитель что-то начал говорить вышедшим полицейским, но один из них отвел его рукой, как назойливого попрошайку, и двинулся к шоферу газели.