Это внутри

На теле Боба не нашли никаких повреждений, по всем признакам у старика по какой-то причине просто остановилось сердце. Тело кто-то поднял на верхушку колокольни и, сняв чугунный язык, прицепил за куртку на обломок петли внутри колокола. Отпечатков пальцев и каких-либо следов нигде не было.

София Коул, узнав печальные новости, слегла и впервые в жизни безропотно позволила врачам увезти себя в больницу. По ее просьбе на самом почетном месте бара появилась фотография молодого Брауна. Осунувшаяся грустная Кристина каждый день меняла цветы в вазе у перетянутого черной лентой портрета.

Две семьи уехали из Рокки-Лейк в день происшествия, и еще три — на следующий. Дома запестрели вывесками “Продается”.

Полицейские допрашивали всех подряд, тяжелая пелена страха вновь накрыла долину. Был объявлен комендантский час, школьный автобус обзавелся дежурным работником полиции. Инспектор Уотерфорд запросил помощь ФБР, их представитель должен был прибыть в деревню в течении сорока восьми часов.

***

Купленный на рынке дешевый мобильник нагрелся от долгих переговоров, но это было даже приятно - в Уте оказалось намного холоднее, чем в Вегасе.

Испанский язык очередного абонента звучал с непривычным уху перуанским акцентом.

— Хуаскаран. Янамито*. Записывайте телефон, синьор. Но прошу вас помнить, что я лишь посредник, и ничего не знаю…

“Наконец-то”.

Луис прислонился спиной к стене и улыбнулся. Добытый с таким трудом восьмизначный номер с экрана телефона стоял у него перед глазами, даже когда они были закрыты. Луис хотел бы набрать его прямо сейчас, но это было бы ошибкой. Вначале нужно обзавестись гарантией. Мышкой, жирной настолько, что кот непременно захочет ее поймать…

Руки онемели от холода. Он бросил телефон на землю, достал из багажника бутыль с бензином, плеснул и бросил спичку. Пластик плавился, распространяя удушливый дым, зато согрелись пальцы. Агент сбросил остатки мобильника в канаву и вывел машину на шоссе.

***

— Где тебя носило, Луис? Ты весь день не отвечал на телефон!

Голос Марион, доносящийся в ванную, звучал обиженно и недовольно.

— Ездил по делам. Ты платишь, я работаю, — отозвался он.

Похоже, после недавних полуночных откровений она решила, что агент принадлежит ей с потрохами, и перестала стесняться.

“Что ж, тем лучше”.

Луис натянул джинсы. Мокрые пряди липли к плечам, но Марион нравилось, когда Фернандес распускал волосы.

“Какую ни возьми — все хотят одного и того же”.

Гладкокожий латинос в потертых джинсах, с длинными локонами и бархатным взглядом черных глаз. Этот образ всегда вызывал у Луиса тошноту, но работал безотказно. А работа иной раз заставляет делать то, чего делать совершенно не хочется…

Рыжая лежала на постели, многозначительно теребя застежку кимоно. Луис послал ей свою самую обворожительную улыбку и отвернулся к мини-бару. Глоток-другой поможет ему расслабиться и отбросить лишние мысли. Он должен во что бы то ни стало выбить из головы Марион всякие сомнения, а также воспоминания о сегодняшней самовольной отлучке. Луис уже достаточно изучил ее и знал, как заставить рыжую забыть в его объятиях свое настоящее имя, если она, конечно, вообще его помнила. Фернандес томно прищурился, подошел и позволил рыжей опрокинуть себя на пол.

“Снова останутся следы клыков и когтей…”

Он ненавидел эти метки, пятнающие его после каждой ночи с ней. Собственнические клейма, багрово-розовые, как следы щупалец ядовитой медузы. Но хороший спецагент это всегда хороший актер... Он провел языком по губам, кротко и моляще взглянул на Марион и увидел разгорающуюся жестокую страсть в ее глазах.

Они лежали на мягкой шкуре посреди разгромленной комнаты и курили, с наслаждением стряхивая пепел прямо на шелковистую длинную шерсть. Уборщице придется изрядно помучиться, но ведь это ее работа…

— Не проще было бы попробовать еще раз? С другим ребенком? — лениво спросил агент.

— Созрел для отцовства, Фернандес? — фыркнула женщина, — Я уже говорила, что мне пришлось инсценировать смерть. Для этого применяются очень тяжелые препараты. К тому же роды были совсем непростыми... Я не могу зачать второго. Больше — нет.

Луис стиснул зубы и провел рукой по огненным волосам.

— Как ты назвала свое открытие?

— Проект “Эр Апис”.

— Пчела?! Почему? И что значит Эр?

Марион удивленно взглянула на него.

— Знаешь латынь? Честное слово, ты удивляешь меня все больше и больше… А что касается названия — тонкостей ты все равно не поймешь, а мне лень объяснять их тому, кто ничего не смыслит в генетике.

Луис задумчиво мял окурок в пальцах.

— Кажется, мы можем сократить себе путь, — пробормотал он, — нужно порыться в желтой прессе и местечковых скандалах. Просеять мелким ситом все сообщения о паранормальных явлениях… Может, нам повезет увидеть то, что другие сочтут очередной сказкой для впечатлительных chicas*.

— Хорошо, — отозвалась Марион. — Вначале я была невысокого мнения о твоих умственных способностях, но вижу, что сильно ошибалась, — хмыкнула она.

“Ты не представляешь, насколько сильно…”