Это война, детка (ЛП)

Давление в моем мозгу подскочило, пока мне не показалось, что он вот-вот взорвется. Что я натворил. Пошел против закона.

— Мы не будем заниматься сексом, — заверил я сквозь стиснутые зубы, отчаянно борясь со сводящей с ума мигренью. — Я не хочу, чтобы ты, мать твою, даже прикасалась ко мне. Просто оставайся рядом. Вот и все. Будь со мной. Деньги? Машины? Бриллианты? Дома? Я куплю тебе любую ерунду, какую захочешь.

Деньги правят миром. Я был готов подкупить Бейли чем угодно, чтобы заставить ее остаться. Все законно, если с ней не спать. Верно? Мой разум гудел, перебирая статью за статьей, прочитанную мной за долгие годы. Ни в одной из новостных сводок ни разу не упоминалось о совершеннолетней добровольной компаньонке. Конечно, было много заметок о похищенных подростках, проданных в сексуальное рабство, о молодых женщинах, ставших жертвами взрослых мужчин, и о прочих ужасах. О том, что я бы никогда не сделал ни с Бейли, ни с любой другой девушкой. Но да, ни слова о согласной компаньонке.

«Она не согласная, Вар»

Но я бы ее убедил. Мне всяких сомнений.

Ведь я мог ее убедить?

Покупка девушки, легальная или нет, стала проблеском света во тьме моего мира. Крошечным лучиком. И я отчаянно за него цеплялся.

Бейли была моей надеждой.

Я любой ценой должен был убедить ее остаться.

Застонав, я сжал переносицу. Боль становилась невыносимой. Я раздраженно смотрел на Бейли, не видя ее. Будь у меня возможность вскрыть свой гребаный череп, я бы вскрыл. Тогда она увидела бы все мерзкое дерьмо в моей голове. Увидела бы все черные спрессованные части моей личности. Болезнь моего разума, обычно скрыто текшая в моей крови, стала бы очевидна.

— Я боюсь оставаться с тобой, — пальцами в черной перчатке Бейли ухватила респиратор и стянула до шеи.

На сей раз мной не завладел страх. Мой мозг не разлетелся на миллионы неудержимых вероятностей и рисков. Почему-то он остался статичен.

Разомкнув полные розовые губы, Бейли обнажила жемчужно-белые зубы. У нее был дерзко вздернутый нос, ноздри которого раздувались с каждым судорожным вдохом. Высокие скулы Бейли были залиты слезами, оставлявшими дорожки потекшей туши.

За всю свою жизнь я не видел никого красивее.

— Н-надень его обратно, — мои слова осели густой массой во рту, не желавшей выплевываться. Мне пришлось преодолевать себя. Отчасти мне хотелось прижать респиратор к губам Бейли, чтобы ее грязные выдохи перестали заражать мой воздух. Но давняя сторона меня, — которую я помнил с подростковых лет, — сопротивлялась.

Она требовала, чтобы я тоже снял респиратор.

Чтобы наклонился вперед и вдохнул запах Бейли.

Чтобы поцеловал ее, не беспокоясь о смерти после.

Еще один взгляд на ее губы, и я все понял. Она стала бы моей погибелью. Бейли украла бы мое сердце и порубила его на долбанные куски. От прежнего меня осталось бы кровавое месиво.

— Ладно, — пролепетала она сквозь слезы. — Извини.

Я зажмурился, но перед этим успел запомнить ее идеальное лицо. Вспышка. Вспышка. Вспышка. Под сомкнутыми веками снова и снова вспыхивал ее образ, освещая каждую грань разума. В моем воображении мне ничего не угрожало, и я мог дотронуться до Бейли. Мог погладить по розовым щекам и провести большим пальцем по ее припухшим губам. Я мог притвориться. Мог поцеловать ее и прикоснуться к ней.

Резко открыв глаза, я нахмурился, готовясь сказать Бейли правду. Ту самую, которая вызовет ее ненависть. Истину, подтверждавшую тяжесть моего недуга.

— Я никогда тебя не отпущу, — пояснил я, раскаиваясь и тяжело вздыхая. — Никогда. Просто не смогу. И за это приношу тебе свои искренние извинения.

Рыдания Бейли были не так красивы, как ее смех, но я все равно закрыл глаза и впитал их в свою душу. В мечтах я мог рисовать другие времена. Возможно, однажды Бейли посмеется вместе со мной. А до тех пор я собирался танцевать с ней в своем воображении под мелодию, звучавшую только в ее присутствии.

Глава 10

Бейли

Меня купил безумец.

Сумасшедший чертов психопат.

И все по вине Гейба.

Огонь, только начавший мерцать во мне, вспыхнул пламенем. После побега я бы заставила Гейба поплатиться. Если бы пришлось, привлекла бы ФБР и уничтожила каждую сволочь, связанную с торговлей рабами. В том числе и Вара.

Я давно перестала плакать, но он так и не открыл глаза. Я уж было подумала, что Вар заснул, пока не услышала, как он бормотал себе под нос слова, может, считал. Злодей, решивший держать меня взаперти в какой-то башне.

Пока что…

От приступа тошноты у меня сжался желудок. В сравнении с остальными Вар не казался таким уж злодеем. Гейб и Эдгар — вот они были монстрами. Но Вар вел себя так, словно сам воздух, которым мы дышали, был вредным и ядовитым. В школе мы немного изучали психологию, и я знала достаточно, чтобы сходу заметить его серьезный недуг.

Вар болел. Что-то было не так с его красивой головой.