Это все нереально! (сборник)

В стриптиз-баре Зосуа было не протолкнуться – это нормальное состояние для стриптиз-бара, которым владеет охочий до женского пола вампир [8]. Имеется в виду, что такой хозяин знает, как привлечь в своё заведение посетителей мужеского пола, составляющих большую часть его клиентуры.

Как вампир, Зосуа ничем не выделялся среди собратьев, обладал худым телом и ростом немногим ниже среднего. Но не имел клыков. Их он лишился по милости одной дамочки, каковую некогда охмурил, бросил и забыл. Последнее стало ошибкой, потому что дамочка прекрасно помнила Зосуа. За годы разлуки с «любимым» она разработала хитрый и коварный план, в результате которого Зосуа лишился самого важного для вампира, – клыков.

Сначала это его расстроило. Не зная, что делать и куда податься, Зосуа, в сердце которого женщины не вызывали уже более ничего, кроме отвращения, порешил навсегда завязать со стезёй ловеласа – и на мелочь, сохранившуюся после встреч с десятками обеспеченных подружек, открыл стриптиз-бар. Примерно тогда же желание навсегда распрощаться с профессией Казановы поспешно покинуло ум вампира.

Зосуа исполнял в стриптиз-баре обязанности не только директора, но также менеджера, бармена, постановщика танцев, сутенёра, торговца оружием, карточного шулера и продавца леденцов. Его настоящее имя, кстати, не Зосуа. Или можно сказать по-другому: оно настоящее, но деформированное «инвалидностью» вампира. В первом варианте имя Зосуа звучало подозрительно не нереально, было чуточку длиннее и включало в себя такие буквы, как «д», «ж» и «ш».

Друзья советовали Зосуа вставить искусственные клыки.

«Сделай золотые: как раз в твоём стиле», – шутил Децербер. Шутка, надо признать, резковата, но из уст Децербера она звучала по-дружески и беззлобно.

Но что это за вампир со вставными клыками?

С другой стороны, что за вампир вообще без клыков?

В очередной раз размышляя над этой дилеммой, Зосуа меланхолично протирал высокий стакан без граней.

Как много девушек поймалось на эти намеренно удручённые и технически бесподобно исполненные неуклюжие движения. Нынешние девушки падки на меланхоличность и удручённость, и Зосуа ли было этого не знать. А отягощённые жалостливой шепелявостью, подобные качества делают своего владельца просто неотразимым!

Но не будет ли он со вставными клыками смотреться ещё жалостливее?..

Раздираемый противоречиями, Зосуа приступил к протирке второго стакана, когда входные двери распахнулись.

Они распахнулись так, как они любят распахиваться в вестернах. Зосуа не был до конца уверен, но вроде бы присутствовали и замедленные съёмки. Двери мощно хлопнули по стенам, и внутрь заведения ввалился или вплыл (возможны оба варианта) Децербер. Впереди себя он нёс клубы пыли и пучки ослепительного света, позаимствованные у улицы. За спиной трёхглавого пса двери выразительно сомкнулись, и полумрак в заведении секунд на пять превратился во мрак.

Децербер направил стопы к барной стойке.

– Пйивет, Децейбей! – Зосуа расплылся в радостной улыбке – и с ней и застыл, увидев выражение морд приятеля. – Сто, эм… слосный денёк?

– Привет, – отстранённо поздоровался Децербер.

– Сто будесъ…

– Пять бутылок высочайшестранского [9].

Металлические души, подгоняемые тяжёлой лапищей Децербера, обрушились на стойку.

– …пить? Как обысьно? – по привычке закончил Зосуа.

И отработанным, автоматическим движением поставил перед посетителем сосуды с виски.

– Пять бутылок высочайшестранского, – повторил Децербер, не меняя интонации.

Зосуа недоумённо пересчитал бутылки слева направо, потом справа налево, но всё равно насчитал пять.

– Пять бутылок высочайшестранского, – произнёс Децербер.

Вампир покосился на ёмкости с виски, на Децербера, на виски, опять на пса – и на всякий случай поставил ещё одну бутылку.

– Са сйёт саведения, – пояснил Зосуа.

– Спасибо. Удачной работы.

Децербер смахнул бутылки со стойки, уложил рядком под мышку и, вытянувшись по струнке, прошествовал на улицу – он нырнул в самое пекло, настолько жаркое, что оно образовывало из раскалённых воздушных масс облака. Когда облако света и жара поглотило Децербера, дверцы стриптиз-бара закрылись, отрезая прохладное, затенённое помещение от того ада, что творился на улице.

Зосуа выпучил глаза – от ужаса, а может, от замешательства, – но протирать не прекращал.

– Не послил, не напился, на новенькую танцовсицу не всглянул, – перечислил Зосуа вслух. И подвёл итог штампом, бессмертным, но ужасно милым, учитывая прононс вампира: – Ох, сто-то будет…

Однако тут штамп отодвинулся в сторону, уступая место более свежей и более беспокойной мысли:

– Или усэ слусилось?

Механическим меланхоличным движением Зосуа протирал воздух…