Читаем Это все о Боге История мусульманина атеиста иудея христианина полностью

«Совершенно новым и неожиданным образом эта книга противостоит моему христианскому мировоззрению и бросает вызов моим представлениям о Боге. Но насколько я понимаю, Сельманович стремится не убедить и не обратить в веру, а изучать и будить воображение. Его рассказ — примечательная демонстрация и свидетельство красоты и возможностей воображения, радикально ориентированного на Бога».

Джулиус Нам,профессор религии университета Лома Линда


«Эта книга стала пищей для моей души, она напитала мою жизнь, помогла сосредоточиться на том, что действительно имеет значение — на дарующей жизнь, радикальной, открытой любви. Самир Сельманович обладает даром рассказывать истории простым, но выразительным языком, приземленным, но вместе с тем ничем не ограниченным, пророческим и полным любви, серьезным и шутливым. Я смеялся, плакал и удивлялся. Меня охватила ностальгия, я вспомнил о доме моего детства и о "тонких местах" — границах миров, где происходят встречи с божественным. Любовь Самира к жизни излучает сияние, его вера не дает нам покоя. Это сильная, трогательная, вдохновляющая книга, полная дерзкой надежды».

Элеазар Фернандес,профессор систематического богословия, Объединенная богословская семинария Миннеаполиса–Сент–Пола


«Тем, кто любит странствовать, не покидая кресла, Самир Сельманович предоставляет увлекательный отчет о своем духовном путешествии, которое завело его в самую гущу межрелигиозных столкновений. Эта книга позволит вам увидеть это приключение его глазами. Она может побудить вас сделать следующий шаг в познании самого себя. В таком случае пристегните ремни и возьмите с собой Самира Сельмановича как проводника. Чем больше людей идет на такой риск, тем чаще мне думается, что наш мир становится лучше».

Раввин Нэнси Фукс–Креймер,директор отдела мультирелюиознмх исследований, Реконструкционистский раввинский колледж


«Что, если мучительные трения между Богом и религией следует не отрицать, а скорее, принимать как акт любви и преданности и божественному, и человеческому? В своей книге Сельманович предлагает представления о духовности, согласно которым в эти трения вкладывается сакральный смысл. Вместо того чтобы оставаться в изоляции в нашей "системе управления Богом", мы можем сотрудничать, несмотря на все рамки, которые нас определяют. Наш мир при этом изменился бы к лучшему, наши религии стали бы более истинными, справедливыми, прекрасными».

Саммер Абоелела,общественный организатор. Нью–йоркское сообщество прогрессивного ислама


Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука