Читаем Это все о Боге История мусульманина атеиста иудея христианина полностью

«Самир Сельманович стремится донести до нас мысль исключительной важности, особенно в мире, в котором все становится более и более взаимозависимым: мы живем согласно своим религиозным (или нерелигиозным) традициям только тогда, когда уделяем внимание — серьезно, с любовью и признанием — тем, кто не принадлежит к нашей вере. Меня, как бывшего христианина, эта книга наполнила подлинным оптимизмом, помогла представить людей как одну семью, со всем богатством многочисленных и разных традиций, объединение которых не только необходимо, но и возможно».

Фил Робинсон,лидер фонда Джозефа Кэмпбелла (JCF), группа «Мифологический круглый стол»


«Каким образом наши религии могут стать взаимозависимыми, и следовательно, жизнеспособными и ценными для XXI века и наших внуков? Самир Сельманович посвятил решению этого вопроса всю жизнь, книга "Это всё о Боге" приглашает нас присоединиться к нему в этом путешествии».

Боуи Снодграсс,директор «Дома веры Манхэттена»


«Далай–лама говорит, что в юности он считал тибетский буддизм единственно возможным путем, но позднее, познакомившись с христианами, мусульманами и иудеями, понял, как значительно обогатилась его жизнь. У него и Самира Сельмановича есть немало общего, о чем свидетельствует эта прекрасная, смелая книга. Автор изучает сквозь призму личного опыта «…сокровище различий, а также почему нашей первой значимой реакцией… должна быть благодарность».

Марсия Келли,писатель

Предисловие к русскому изданию

Я писал эту книгу, находясь в другом полушарии, будучи приверженцем традиций противоположного конца религиозного спектра и персонажем совсем другого побочного сюжета человеческой истории. Тем не менее эта книга русская в большей степени, нежели американская. Я рос в бывшей Югославии, где достаточно подробно изучали литературу всего мира, но именно русские писатели завладели моим юношеским воображением и по сей день занимают в нем особое место.

История, жизнь деревни, культура, славянская душа, простые жизненные радости, вплетенные в печальную канву жизни и описанные такими авторами, как Толстой, Достоевский, Пушкин, Чехов, Набоков, Булгаков и Солженицын, донесли до моего сердца понимание того, что действительно имеет значение в жизни. Я самозабвенно постигал русскую природу и людей. Всем истинным представлениям о жизни я обязан народам севера, откуда много веков назад пришли мои южные славяне.

Огромная страна и во всех отношениях глубокая духовность не могут не поддаться искушению и не впасть в поклонение собственному могуществу и значимости — такова кара каждой великой империи и религии. Эту книгу я предлагаю в качестве доказательства тем жителям противоположной стороны планеты, которые сталкиваются с подобными искушениями. Не только американцам, русским, христианам, мусульманам или атеистам свойственно считать себя центром вселенной. Перед таким соблазном трудно устоять даже моей маленькой Хорватии! Наш девиз гласит: «Бог и хорваты!» Человек находится в затруднительном положении. Мы ведь прекрасно знаем, что ни одна из наших групп не является центром истории человечества и мерилом всей жизни. Вот если бы эта истина о нашем единстве и взаимозависимости проникла не только в наш разум, но и в сердце, в наши поступки и наши сообщества!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука