Это всё зелье!

Закончив свою короткую, но пламенную речь, я освободилась из-под плаща, которым мы с Тигрой вместе укрывались и не оборачиваясь направилась в сторону воды. Лучше бы кто-нибудь из них что-нибудь сказал, пусть даже Орон, потому что эта тишина за моей спиной заставляла меня чувствовать себя виноватой еще больше. Ненавижу.

Мне всю жизнь хотелось сбросить груз, который я тащила на своих плечах. Я мечтала уехать из крепости, чтобы быть как кошка у себя на уме. Но сначала родители, теперь эта троица… Несмотря на свою нерушимую корку, внутри я была мягкая, как хлебный мякиш.

Я усмехнулась и зашвырнула камешек как можно дальше в темноту. Всплеска я не услышала, потому что тут же набрала полные руки камней и стала ими швыряться, как заведенная.

Как же мы с Лисом оказались похожи. Оба обожаем брать на себя лишнюю ответственность.

Мне хотелось плакать, но слезы никак не шли. Сейчас я жалела себя даже больше, чем пропавшего возлюбленного. Я не знала, куда идти, что делать. Мой план оказался не надежней песочного замка, который превратился в руины под первым же дождем.

Но должен же быть хоть какой-то способ все исправить.

Внезапно какая-то птица пролетела прямо перед моим лицом, задев крыльями щеку. От неожиданности я замерла, галька выпала из обвисших рук.

Это оказался голубь. Он сел на мое плечо, как будто знал меня, и, сладко воркуя, стал клювом водить по моим волосам. Когда я посадила птицу на руку, сердце мое едва не остановилось. Да, это могло быть совпадение, да, я могла ошибаться, потому что было слишком темно, но тем не менее я готова была поклясться, что именно хозяина этой птицы-альбиноса я сейчас хотела найти больше всего на свете.

Не сразу я заметила привязанную к лапке записочку. Начав читать, я сначала подумала, что голубь принес мне ее по ошибке, что адресована она совсем другой девушке, но слова постепенно приводили к осознанию.

«Дорогая Тина, я знаю, что это письмо рано или поздно найдет тебя. Зная тебя, возможно, когда ты будешь уже далеко от дома. Готов поставить золотой, что ты сейчас ночуешь в каком-нибудь поле под полной луной.

Прости, что не попрощался с тобой перед отъездом, но я думал, что иначе не выдержу и начну умолять тебя отправиться со мной. Какая-то часть меня только на это и рассчитывала, иначе бы я нашел бы себе помощника еще давным-давно. Но я рад, что ты осталась, и надеюсь, что из тебя получится отличный мастер зелий. Кто бы мог подумать! Мне всегда казалось, что зелья — твой нелюбимый предмет.

Жаль, что голуби не летают со скоростью света или хотя бы со скоростью сплетен. Сейчас я отдал бы все за то, чтобы ты была дома. Если это так и ты еще в крепости, прошу тебя, не вздумай волноваться и уж точно не вздумай нарушать закон. Если ты это уже сделала… Что ж, я не удивлюсь.

Со мной все в порядке. Да, в диком лесу начали пропадать маги, и я по неосторожности ввязался в одну историю, из-за чего несколько дней провел в лесу, поэтому меня и поместили в список пропавших.

Следуй за моим голубем: он приведет тебя прямо к опушке дикого леса. Надеюсь, с тобой все в порядке. И… прости меня. Ты знаешь, за что».

— Что это ты там читаешь? — бесцеремонно поинтересовалась материализовавшаяся за спиной Рутель. Хотя я и не могла разглядеть ее в темноте, была практически уверена: руки сложены под грудью, подбородок горделиво вздернут вверх. Да, Рутель изменилась после замужества, но некоторые вещи в людях сложно изменить.

— Ничего.

— А голубь откуда?

В темноте бывшая староста сама видела, как птица. Я поспешно спрятала записку за спину. Ее содержимое было таким личным, что я не хотела, чтобы кто-либо еще читал ее. Особенно Рутель.

— Какой голубь? — Я пожала плечами, и сообразительная птица (не зря говорят, что некоторые голуби-альбиносы порой умнее некоторых людей) упорхнула прочь.

— Показалось.

Я прищурилась и мысленно уже готова была дать ей отпор. Рутель слишком быстро приняла поражение, а это не сулило ничего хорошего.

— Мы можем поговорить? — Она встала рядом со мной и уставилась в черную непроглядную даль. Если бы она сейчас посмотрела мне в глаза, то мне бы многое пришлось объяснить.

— Валяй.

Я присела на корточки и обхватила колени руками. Хуже уже не будет. Спасительное письмо, крепко зажатое в кулаке, придавало мне сил.

— Я знаю кое-что… — Она помедлила. — Не уверена, стоит ли тебе рассказывать.

— Ты уже начала. Порезала лопух — кидай в котел.

Девушка негромко рассмеялась.

— Ах, я и забыла уже, что ты у нас почти мастер зелий. Я тебе всегда так завидовала, Тина, ты даже не представляешь. Даже сейчас немножко.

— Ты?! — Я даже рот приоткрыла от удивления. — Чему тут можно завидовать?

Холодный ночной ветер заставил поежиться. Кажется, зря я отказалась от Тигриного плаща.