Это всегда была любовь

– Приятный коллега? – Почему он интересуется? И почему я отвечаю с вопросительной интонацией? Вдруг снова начинаю задыхаться.

– Его зовут Джеймс. Мы и раньше работали над одним проектом, правда, не таким масштабным. Он актер озвучки почти пятнадцать лет. В основном, Джеймс брал на себя ведение диалога. У него большой опыт работы, и он является для меня настоящим образцом для подражания.

– А, о’кей. – Мой ответ, похоже, его не удовлетворил. – Но как вы это сделали? Не диалоги, а эти… звуки?

О, наконец-то я поняла, к чему он клонит.

– Ты имеешь в виду наши чрезвычайно страстные поцелуи?

– Да, – почти грубо сказал Ной.

Смущенный, он выглядит так мило.

– Мы делали это, как все профессионалы, в студии, – говорю я улыбаясь. – Целовались тыльными сторонами рук. – Я отсчитываю секунды, пока до Ноя дойдут мои слова. – Я могла бы показать тебе, но это выглядит очень глупо. В студии на нас смотрят только режиссер, звукооператор и монтажер. Все привыкли видеть на работе подобное.

– Ладно, пусть так. Неужели вы все делаете своими руками?

Почему я сейчас-то краснею? Чувствую, как начинает гореть лицо. Мои пальцы автоматически тянутся к волосам, чтобы убрать пряди за ухо. Слишком поздно мне приходит в голову, что Ной может принять этот жест за смущение. Что именно он хочет услышать от меня?

– Ну, обычно каждый стоит перед своим микрофоном. Большую часть работы мы делаем поодиночке, но есть звуки поцелуев, которые невозможно воспроизвести с помощью ладоней. Например, если бы я целовала тебя в голову, это звучит совершенно по-другому из-за волос. В идеале можно использовать собственные волосы. Кладешь их на тыльную часть ладони, чтобы звучало реалистично, и все. Довольно просто.

– Разницы не слышно вообще никакой.

– Неправда, она есть.

Ной отрицательно мотает головой.

– Я не поверю без доказательств.

– Ной! – Я демонстративно мотаю головой. Без волос у меня не получится ничего доказать ему.

– Никаких оправданий, – невозмутимо произносит он, – покажи на мне.

– Э-э… что?

– Поцелуй меня в голову.

Сначала я хочу рассмеяться, но смех застревает у меня в горле, потому что Ной настроен решительно.

– Ты это серьезно?

– Мне просто хочется знать, можно ли услышать разницу.

Я хочу отказаться, но Ной искренне заинтересован. Он ждет. Ждет, что я сделаю это прямо сейчас.

Я ни в коем случае не буду этого делать. Так ему и скажу. Но вместо этого из рта вырывается: «Тогда закрой глаза».

Такое ощущение, что в груди разорвалась бомба и сердце больше не бьется. Прежде чем сердцебиение возобновилось, на секунду внутри меня воцаряется абсолютная тишина. Теперь сердце бьется так сильно, что становится больно.

Ной улыбается и закрывает глаза. Доволен, что уговорил меня.

Но это не его заслуга. Я делаю это только потому, что дала себе слово делать то, чего боюсь. Хотя, если быть до конца честной, ничего страшного в этом нет. Я пододвигаюсь ближе к Ною.

– Не шевелись, хорошо?

Когда он кивает, я медленно наклоняюсь и абсолютно безобидно целую его в место над виском, где волосы еще немного влажные. Я стараюсь подавить все остальные ощущения: как пахнут волосы Ноя, как чувствую губами его кожу. Я просто хочу доказать, что права. Именно поэтому я, приложив руку к его уху, целую ее с тыльной стороны. Этот поцелуй звучит гораздо отчетливее без волос, я сразу слышу это: вот этот тихий чмокающий звук. Затем я кладу руку ему на подбородок и слегка прижимаюсь к его бритой щеке. Получается такой же звук, как и на моей собственной коже.

Только хочу спросить Ноя, услышал ли он разницу в звуках, понял теперь, что я имела в виду, как он вдруг шепчет:

– Твоя рука пахнет жареными крылышками Буффало.

Я поспешно отпускаю его подбородок и вытираю пальцы о джинсы.

– Извини, я совсем забыла помыть руки.

– Обри, – говорит Ной хрипло, его глаза до сих пор закрыты, а кадык шевелится, как будто он глотает.

– Ты забыла, что я возбуждаюсь от жареных куриных крылышек Буффало.

О боже!

Его голос вызывает у меня бабочки внизу живота.

– М-м, как вкусно! – черт возьми, как он только это делает?

Ной откашливается, затем открывает глаза, и выражение его лица совершенно сбивает меня с толку.

– Бьюсь об заклад, на вкус они тоже великолепные. – Он хватает меня за руку и очень медленно подносит ее ко рту.

Я слишком ошеломлена, чтобы сопротивляться. Он… он же не сделает этого, так ведь? Сердце колотится в груди, а меня саму разрывает на части: внутри все протестует – не хочу, чтобы он это делал, но, с другой стороны, так хочется получить новые ощущения. Я хочу и не хочу одновременно. Ной, в отличие от меня, совсем не кажется неуверенным. Он медленно целует мою руку, а затем… Пресвятая Богородица, он сосет мой палец!