Это злая разумная опухоль

Внешне этот сезон был неизменно стильным, а на протяжении где-то первых четырех серий – и многообещающим. Но меня его упадок ранит особенно сильно. С некоторыми растоптанными им идеями – от масштабного исследования обществ, управляемых ИИ, до более личных вопросов этичности заключения недовольных в «холодильник» – я забавлялся и сам, работая над проектом видеоигры, задолго до премьеры третьего сезона. Я наблюдал за его деградацией, и во мне синхронно пробуждались разочарование и ужас: наши идеи, наша песочница, представленные аудитории во множество раз шире, чем та, на которую мы могли надеяться. Не имело значения, что Нолан и Джой облажались с реализацией; все равно они заляпали эти концепции своими здоровенными неуклюжими пальцами, и любой человек, наткнувшийся на нашу маленькую игрушку через пару лет, неизбежно подумал бы: блин, да они же всё потырили из «Мира Дикого Запада»…

Как оказалось, опасения были напрасны. С этой игрой произошло то же самое, что и со многими другими: ее на неопределенный срок убрали в холодильник, словно какого-то отщепенца из третьего сезона. И все равно это меня ранит: потому что там было столько всего, с чем можно было поиграть. Потому что, хоть Джой и Нолан в прошлом доказывали, что умеют жонглировать этими шариками, на этот раз они отчего-то их все пороняли. И потому что я знаю: мы с тем же реквизитом добились бы гораздо большего.

Ну, что поделаешь. У меня хотя бы остаются «Разрабы».

«В поле зрения» (блог, 2 апреля 2015 года)

Целеустремленная полицейская, доводящая любое дело до конца, – есть. Молчаливый, таинственный и крутой незнакомец, преследуемый мрачным прошлым, – есть. Коренастый, неряшливый и продажный детектив – есть. Маниакальная девушка-мечта – есть. Воинственная деваха, которая никому не дает спуску, – есть. Очкастый компьютерщик с толстыми линзами и ограниченными коммуникативными навыками – есть. Чопорный картонный злодей с обязательным британским акцентом – есть.

Если бы груда стереотипов была еще хоть немного выше, то получилась бы серия «Теории Большого взрыва». Как, бляха-муха, настолько ходульный кусок дерьма оказался таким чертовски интересным?

Ну, поначалу он таким и не был. CBS утверждает[162], что «В поле зрения» на тестовых просмотрах показал себя лучше, чем пилот любого другого сериала за 15 лет, и нельзя отрицать, что он основан на отличном допущении: всевидящая богоподобная машина, оракул, созданный из кода и камер, следит за миром через миллиарды трансляций и делает выводы, выходящие далеко за пределы понимания простых смертных. Как и у любого оракула, ее предсказания – это бесконечный поток загадочных предостережений, большинство из которых слишком незначительны, чтобы обеспокоить ее одержимых терроризмом хозяев из правительства. Поэтому отважная команда «белых ворон» берет на себя задачу разбираться с теми неизбежными мелкими убийствами, которые правительство считает не имеющими значения. «За вами наблюдают, – произносит создатель Машины в начале каждой серии. – Правительство разработало секретную систему – эта машина следит за вами ежедневно и ежечасно…» Премьера сериала состоялась за несколько лет до разоблачений Сноудена, и в его завязке было все, чего только можно пожелать: экшен, драма, сложные сюжеты, философия, ИИ.

И все это они отправили на помойку в первой же серии.

Весь этот чарующий потенциал – исследование проблем секретности, конфликт индивидуума и общества, рождение машинного разума – немедленно ушел на второй план, освобождая место для скучной череды (неизменно харизматичных, в основном белых) жертв недели. Машину с самого начала низвели до автомата по выдаче печенек с предсказаниями, чьей единственной функцией было предоставить нашим героям необходимую для их еженедельного приключения подсказку; с тем же успехом ее мог бы заменить обычный аналитик из плоти и крови, держащий ушки на макушке. Игра актеров была в лучшем случае приемлемой, в худшем – деревянной (Иисуса Кэвизел сыграл куда лучше), хотя, по справедливости говоря, реплики им доставались настолько заштампованные, что их и Патрик Стюарт бы не спас.

Мы сдались через месяц. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на сериал, которому суждено неизбежное закрытие.