Этот берег

…Продираясь сквозь густой, царапающийся подлесок, Татьяна задержала внимание на подобии старого соснового корня, крутым взгорбием торчащего из кучи прелых веток, из-под дерна, возле самых ее кроссовок… Великое множество кривых корней выпирало и торчало из-под дерна, из-под куч валежника, из мха, но этот корень смутил Татьяну необычной матовой гладкостью и странным, темно-серым цветом… Татьяна позвала Агнессу. Та подошла, ухватила корень обеими руками, попросила «Помоги!», и они вдвоем вытащили из-подо мха и веток велосипед — за правую рукоять руля, с которой где-то и когда-то слетела резиновая ухватка.

Находка воодушевила, но поиски самих детей не дали ничего. Никто об этом вслух не говорил, но молча все друг с другом соглашались в том, что дети утонули. Но даже в этом случае неясным оставалось, каким образом тела утопленников могли исчезнуть без следа, то есть не всплыть.

…Данил возвращался в Пирятин. Чудесная находка и пять тысяч гривен в кармане не допускали мысли о неудаче — и зримо и весомо подтверждали присутствие в нем сверхъестественного… Однако Данил не мог, как он ни старался, избавиться от отчетливого воспоминания о том, как он вполне рационально, исходя из логики и здравого смысла, безошибочно предположил, где следует искать детей… И все же, как он тоже помнил, неведомая сила заставила его сказать тогда: «Я вижу велосипед». Он не сказал: «Вижу детей», — вот и нашли велосипед, но не детей… Вера в себя, в свое метафизическое тело, была восстановлена, но тень сомнения все же оставалась…

Был поздний вечер, когда Данил вошел в свой дом на окраине Пирятина. Он поспешил лечь спать. Ему приснилось подземелье. Там было сплошь темно. Из темноты в упор глядели на него невидимые детские глаза. Он их не видел, но они глядели. Данил в поту проснулся. Чтобы избыть тревогу и несмотря на поздний час, он позвонил в Кулебовку. Наталья не спала и звонку не удивилась. Сказала, успокоив, что нигде вокруг Кулебовки, да и по всей большой округе вдоль водохранилища нет никаких пещер, шахт или штолен, — везде сплошной песок или песок под черноземом… Возможно, экстрасенс во сне увидел чей-нибудь подвал: может, и впрямь пора обыскивать подвалы…

Данил извинился. Долго ворочался, прежде чем снова заснуть, донимая себя мыслями о происхождении и значении сна. Под утро осенило: он же пытается заснуть не где-нибудь, а в городе Пирятине, то есть на Полтавщине, а Полтава — это Короленко, а Короленко — это «Дети подземелья»…

(Не сразу, но довольно скоро я дал Авелю прочесть этот мой необработанный рассказ. Авель не стал меня жалеть: