Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов

К еще более общим явлениям относится инстинкт следования за себя подобными. Кто не видел хотя бы раз в телепрограмме «В мире животных» взаимно-параллельное движение в косяках сельдей или в мигрирующих стадах бизонов, куланов, антилоп-гну. Ходят стройными колоннами и павианы. До чего похожи эти стада и стаи на наши организованные толпы, от древних кочующих орд до современных войск с их строевой выправкой, шаганием в ногу. Сходство вполне естественное с точки зрения этологов. Ведь мы произошли от стайных животных, имеющих рефлекс следования в той или иной его форме.

8.7. Чахотинская наука побеждать

Некогда в институте биофизики АН СССР работал интереснейший человек Сергей Степанович Чахотин. Помнится, он рассказывал, как до самого прихода к власти нацистов в 1933 году пытался организовать антинацистскую пропаганду. Он явился тогда к Альберту Эйнштейну просить финансовой помощи на это дело.

Еще К. Лоренц говорил, что этологу необходимо повышенное «чувство наблюдателя». Чахотин не был этологом, но наблюдателем был отменным. Его идея состояла в том, что для победы любой политической идеологии достаточно соблюсти всего-то четыре условия.

1. Подобрать маршевую песню или гимн, под который хорошо шагается, а в то же время слезные железы помимо воли начинают функционировать. Ты растроган и про себя думаешь: «Я герой, готовый хоть сейчас умереть за революцию и отечество». Без шагания в ногу это ощущение редко бывает достаточно глубоким, а без хорошего марша одно лишь шагание недостаточно пробуждает патриотический дух.

2. Придумать символ, очень легко рисуемый на заборах и прочих, в том числе, разумеется, сортирных стенках. Годятся к примеру, круг, крест, свастика, полумесяц, пяти- и шестиконечная звезды, серп и молот. Видя свой символ везде и всюду, с радостью ощущаешь: «Нас много, нас миллионы, мы — великая сила». (Подробно прочитать о символе и его роли в коллективном сознании можно в замечательной книге Карла Густава Юнга «Архетип и символ» недавно опубликованной на русском языке).

3. Изобрести жест, движение рукой, сразу одновременно производимое сотней тысяч или миллионом человек, чтобы движения рук выглядели как цунами, как ветровая волна на ржаном поле. А когда встречаешься с единомышленником, ему не требуется даже открывать рот, чтобы дать тебе понять — наши сердца бьются стук в стук единым «Хайль!» — десницей вперед; «Рот фронт!» — поднятый кулак; «Victory» — два пальца рожками вверх; «Вива дуче!» — выброшенная вверх ладонь. Без этакого жеста ощущаешь себя не частью единого целого, а просто песчинкой, затерявшейся в толпе.

К жесту, разумеется, полагается и боевой клич «Мы люди серого Сокола!», «Аллах акбар!», «Слава Сталину!» и так далее и тому подобное. Одним словом, «пока мы едины, мы непобедимы».

4. Костюм для активистов партии и вообще их внешний облик должны быть такими, чтобы даже плюгавый мужичонка ощущал себя героем, глядясь в зеркало. Очень важные детали: ремень с большой бляхой, портупея, сапоги, нарукавная повязка с партийным символом и, если удастся, кобура с пистолетом на бедре. Желателен героический головной убор. Хороши кепи или фуражка с кокардой, каска или лихо сдвинутый на ухо алый, черный либо защитный берет, но, упаси Бог, не широкополая шляпа. Крайне нежелательны зонты, трости, портфели, штатские туфли. Это, между прочим, отражено в сегодняшнем транспортном фольклоре в полной мере.

Ах, да,… и зубы. Не жалейте денег на дантистов! Очки полагаются, преимущественно, вождям, причем, исключительно черные. Эту моду начал, вроде бы, под старость генерал Франко. Продолжили генералиссимус Трухильо, папа-док Дювалье, Иди Амин, президент Мобуту, Пиночет, Гамаль Абдел Нассер, полковник Кадаффи, Ярузельский в бытность диктатором (причины психологического действия см. в 9.1).

На груди необходимы значки и ордена — от одного до нескольких (если есть).

Роль этих четырех условий победы Чахотин объяснял с позиций учения И. П. Павлова об условных рефлексах, что в общем, тоже этологично. Как никак, ряд английских ученых до сих пор не без основания считают создателя теории высшей нервной деятельности бихевиористом. Как полагал Чахотин, с помощью четырех предложенных им приемов в памяти хорошо задалбливаются образы «свой» — «чужой». При этом музыка, жесты, символика, костюм — словно как бы звонок перед кормежкой дрессируемой собаки.

Мозг наслаждается отдыхом, избавляясь от необходимости думать и что-то решать. Счастливое ощущение причастности к великому делу и… Иду себе, играя автоматом,

Так просто быть солдатом,

Солдатом…

Мы как экспериментаторы не во всем согласны с Чахотиным. Собаку в павловских опытах, а отличие от участников большинства политических тусовок, кормят после каждого звонка. Чахотинские методы, скорее уж пробуждают в человеке древние боевые инстинкты защищающейся и нападающей стаи, организованной и марширующей толпы: «Делай как я!»