Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов

Удивительной особенностью психики человека является то, что его можно «обмануть» не только с помощью изображений разных объектов или звукоподражанием, но и посредством слов, обозначающих эти объекты, если такие слова произносятся очень твердым убеждающим тоном, причем много раз подряд. Одни легко подаются на такой обман. Другие ему совсем не подвержены, но их меньшинство.

Восточная поговорка: Сколько ни говори «халва» во рту сладко не станет, — справедлива только отчасти. Существует магия слов. Иногда она проявляется в достаточно ясной форме:

— Вы на пляже, вокруг — красивые девушки. Вы на пляже. Вы на пляже… — глянь, а человек уже раздевается до трусов прямо на сцене.

Это, как известно, называют гипнозом. В какой-то более или менее скрытой форме гипнозоподобное внушение часто наблюдается и в быту. Так ведь действуют и реклама, и политическая пропаганда. В театре, в кино, у экрана телевизора, в уличной толпе, всюду и везде личность современного человека не свободна от внушающих влияний. Подобного рода влияния, в значительной мере, определяют поведение людей. Так было уже в первобытном обществе с его шаманскими заклинаниями, ритуальными танцами, песнями, исполняемыми хором, прыжками и выкриками под мерные удары там-тама. Однако, и современный человек в этом отношении весьма недалеко ушел от дикарей. Более того в XX веке появились новые мощные средства массового внушения. Это, разумеется, средства массовой информации, не говоря уже, конечно, о художественной литературе, театре, живописи, кино, музыке, митингах и демонстрациях.

Большевики говорили: Религия — опиум для народа. Э. Хэмингуэй в «Зеленых холмах Африки» перечислил добрый десяток куда менее благотворных «опиумов». Там и искусство, и политика, и наука, и пресса и вообще все, что угодно. Даже «половую любовь» помянул. Дескать, «тоже опиум для народа», но только для «лучших его представителей»…

Однако, что же из всего этого следует?

Шедевры искусства, несомненно, благотворно действуют на человека. Это — прописная истина. И проповедь талантливого и благородного священника, такого, как, скажем, умученный от большевиков отец Павел Флоренский или недавно убиенный отец Александр Мень, естественно, несла пастве только слово благое. Однако же, неисчислим вред от ораторского гения таких исчадий как Марат и Робеспьер, Гитлер, Муссолини, или же им подобные современные демагоги. Сколь многих толкнула на смертоубийства и прочие преступления злокозненная агитация французских якобинцев и пропагандистов нашего кровавого века!

Ясное дело, в пропаганде, как и в искусстве, широко используется принцип утрированного подобия, о котором мы только что писали. Что ни день, с нами происходит то же, что с колюшкой, которой вместо настоящего самца, показали жестянку с красным пятном! Опять-таки. Это не значит, что именно «во вред».

Хорошая художественная литература издревле способствовала воспитанию хороших людей, будила в душах прекрасное, доброе, вечное. Будила и будит, но не следует забывать: сопереживание при восприятии произведения искусства далеко не всегда укореняет в душе человека нравственное чувство, переносимое в житейскую практику. Есть люди, которые с гадливостью глядят на голодного ребенка, просящего подаяния в переходе метро, но через пять минут, сев в вагон, не могут без слез читать рассказ Леонида Андреева «Петька на даче».

Увы, но способность эмоционально воспринимать произведения искусства и элементарное чувство сострадания к ближнему далеко не всегда связаны между собой.

«Злодейство и гений — суть вещи несовместные?» Как знать? Как знать?

Тем более уже, отнюдь не гарантирует высокой нравственности необычайно высоко развитое эстетическое чувство.

В самом конце XV века изощренным злодейством обессмертили себя Римский Папа Александр Борджиа и властолюбец Цезарь Борджиа, отец и сын. Однако, их славу злодеев затмила иная: слава меценатов. Они ведь покровительствовали Леонардо да Винчи! Среди нацистских и чекистских палачей было немало тонких ценителей искусства. Сам Гитлер был не только гениальным оратором, но и большим любителем симфонической музыки, неплохо играл Вагнера с листа, хорошо рисовал. Гейдрих был одаренным скрипачом. Юношеские стихи И. Сталина удостоились включения в тогдашнюю грузинскую хрестоматию. Славились артистичностью гнусные римские императоры Калигула, Нерон и Каракалла. Сказочная архитектура Самарканда — свидетельство тонкого вкуса такого кровавого чудовища, как Тамерлан. Иван Грозный обладал ярко выраженным литературным даром. Записки талантливейшего итальянского скульптора и ювелира XVI века Бенвенутто Челлини — убедительное доказательство подлости их автора. Подобный перечень, вероятно, можно продолжить до бесконечности. Стоит ли?

И все-таки, тем не менее, психологи утверждают: если руководствоваться статистикой, можно убедиться, что эстетическое и нравственное чувство тесно связаны между собой.

При прочих равных, нравственность в среднем, выше у людей, не лишенных способности предпочитать красивое уродливому.