Этот мир не выдержит меня. Том 2

Трактирщик на мгновение замолчал, а потом «отлип» от столба, сделал пару неуверенных шагов и поклонился:

— И раз ты победил, то добро пожаловать к «Доброму Висельнику». Теперь ты и твои друзья под моей защитой. Отвечаю верёвкой.

Стоило только прозвучать этим странным словам, как обстановка в зале мгновенно переменилась. Висевшее в воздухе напряжение исчезло, и посетители даже позволили себе небольшой галдёж. Подручные хозяина сразу же вернулись за свой стол в глубине зала. Похоже, инцидент был полностью исчерпан.

Сам трактирщик неловко выпрямился, пошатнулся и чуть не упал, однако сумел устоять на ногах. Запрокинув голову, он приподнял длинную густую бороду и показал старый шрам, видневшийся на мощной шее. Странгуляционная борозда — след от неудавшегося повешения. Видимо, добрый висельник, в честь которого названо заведение, это он сам и есть, а слова «отвечаю верёвкой» были чем-то вроде гарантии безопасности.

— Возвращайтесь за стол, — прохрипел трактирщик и медленно поковылял в сторону кухни. — Сейчас вынесу жратву.

Стоило ли здесь задерживаться? Вбитые в голову установки однозначно требовали уходить как можно скорее: если агент «засветился» — да ещё и так ярко — он должен незамедлительно покинуть место происшествия, обрубив при необходимости хвосты. Всё так, однако я больше не на службе, и обстоятельства иной раз вынуждали отходить от привычной тактики действий.

Не то чтобы мне так уж сильно хотелось продолжить знакомство с трактирщиком, но он мог быть полезен. Без авторитетного человека со связями набрать отряд станет весьма непросто — нужен посредник, который донесёт информацию до потенциальных наёмников. Не самая тривиальная задача, учитывая, что здесь нет ни радио, ни телевидения, ни интернета, а тех, кто умеет читать, можно пересчитать по пальцам одной руки.

Конечно, у меня был Марк, но я приготовил для него другую работу... А вот трактирщик, судя по его лицу и манерам, вполне подходил на роль посредника — думаю, он знаком с теми людьми, которые мне нужны. Вопрос только в том, можно ли ему доверять, учитывая «тёплое» начало наших отношений?

— Что скажешь? — негромко спросил я, взглянув на разведчика, который так и стоял за моим плечом.

— Скажу, что ты умеешь находить неприятности, — сразу же ответил тот. — Уверен, ты даже в Сиятельном граде Императора — самом безопасном месте Империи — обязательно отыскал бы с десяток человек, готовых тебя убить.

— Узнаем, если я когда-нибудь там побываю. Но я спрашивал о другом — нам опасно здесь оставаться?

— Единственная опасность, которая нас здесь ждёт — это дерьмовая еда и такое же пиво.

— А трактирщик? Он не станет мстить?

— Нет, — не раздумывая ответил Марк.

— Откуда такая уверенность?

— Он же сказал, что отвечает за нашу безопасность верёвкой...

Я посмотрел на разведчика, ожидая увидеть улыбку, но её не было — похоже, Марк не шутил. Судя по совершенно серьёзному выражению лица, он действительно поверил словам трактирщика. Почему? Неужели одна произнесённая фраза значила так много?

— Приятно видеть, что ты сумел сохранить доверие к людям, — я всё-таки сел за стол. — Но почему ты думаешь, что какая-то верёвка помешает здоровяку прикончить нас, если представится такая возможность?

— Он из раскаявшихся... — сообщил Марк, присев напротив.

— Ты же догадываешься, что я понятия не имею, о чём ты говоришь?

— Догадываюсь, — кивнул разведчик. — Но о том, как ты сумел дожить до сегодняшнего дня, не зная самых простых вещей, я догадаться не могу. Твой воспитатель вообще ничего тебе не рассказывал?

— Вот такое тяжёлое у меня было детство, — я пожал плечами. — Недостаток общения, деревянные игрушки, прибитые к потолку — короче, не жизнь, а сплошной дефицит витаминов... Зато сейчас: что ни день, то новое открытие.

Плещущийся в крови адреналин слегка пьянил, отчего на язык лезла всякая ерунда. Я хмыкнул, заметив недоумевающий взгляд разведчика, и махнул рукой — мол, проехали. Марк, который, видимо, уже устал удивляться, только покачал головой, а затем рассказал про раскаявшихся.

Таким звучным «титулом» в Империи именовали преступников, получивших от судьбы шанс встать на путь исправления. Если приговорённого к смерти не получалось казнить с первого раза (например, из-за порвавшейся верёвки или обломившейся рукояти топора), то ему предлагали на выбор два варианта. Первый — это прохождение специального магического ритуала под названием «раскаяние», а второй — возвращение на эшафот.

Казалось бы, когда на одной чаше весов жизнь, а на другой смерть, то думать особо не над чем, однако всё было не так просто.

Согласившись на «раскаяние», человек не только полностью отказывался от своей прошлой жизни, забывая обо всём, что происходило с ним до ритуала, но и получал новую «работу». Опасную и не очень почётную, само собой.