Этот счастливый токсичный мир

Я присел на кровать, рядом с которой стоял одинокий чемодан с набором вещей нулевого уровня. Посадил зайца в изголовье и прилег, не чувствуя в себе сил даже на душ. Так и уснул в одежде, а проснулся уже вечером, когда в лицо мне ударил яркий свет люминесцентных ламп.

В висках гудело и противно пищало.

«Это от лампочек, или у меня в голове такой звук?»

– О! Соседай! Проснулся! – Надо мной нависло участливое лицо темнокожего парня с длинными, как весла, руками и дредами по пояс. – А я как раз причапал тебя проверять. Меня Валикур зовут. Можно просто Валик. Я твой соседай. С утра за тобой приглядываю. Считай уже зазнакомились.

Он был одет в зеленые брюки с желтыми полосками, похожие на слившихся в поцелуе гусениц, и шерстяной свитер с двумя болтающимися на груди косичками.

– Финард, – промямлил я, с трудом садясь.

Со лба упала сложенная вчетверо тканевая салфетка и шлепнулась мне на колени. Валикур подхватил ее, плюхнул в желтый тазик с водой и опять водрузил мне на лоб.

– Ничего-ничего. – Он добродушно похлопал меня по плечу. – Это от перемены поясов тебя так размазюкало. Скоро пройдет. Он протянул мне круглую таблетку в упаковке. – Клюй. Колесико от температуры.

Я выпил лекарство, и постепенно мне полегчало настолько, что я смог смыть с себя пот. Валикур – добрая душа – сам разложил в шкафу мои новые вещи и принес ужин прямо в комнату. Каша была премерзкая, но я проглотил ее без капризов и улегся пораньше спать.

Около пяти утра, судя по подсвеченному циферблату будильника, меня разбудил странный шум. Я сначала думал, что мне мерещится спросонья, но шум не стихал. Я приподнялся на кровати.

За спинкой было большое окно, за которым виднелись в утреннем тумане огоньки монорельсов, фонари и стерильно-белые прямоугольники света из окон соседнего флигеля. На стекле было много пыли, однородную текстуру которой подпортили дождевые подтеки. Наверное, поэтому мне померещилась электричка «Последнего пути». Она проехала по эстакаде, подходившей вплотную к зданию, и скрылась в темноте.

«Это, должно быть, поезд, на котором сюда доставляют еду и необходимые вещи», – спросонья подумал я.

Логика трепыхалась, пытаясь выяснить, померещились мне цветочные узоры или нет. И почему нас с Тю-тю привезли в НИЦ на автомобиле, если прямо к зданию подходит эстакада. Но думать об этом не было сил. Я все еще чувствовал жар, поэтому выпил воды и снова уснул, твердо решив выздороветь до завтрашнего утра, чтобы как можно скорее приступить к работе.

Орланд подарил мне великолепный шанс решить проблему, к которой я раньше даже приблизиться не мог. Ради этого он пошел против говорящих, а значит, против самих богов. И я не собирался его подводить.

Глава 11 Орланд. Розовый вихрь

Отделенный мир, Западный Гедон, г. Тизой,

12 кления 1025 г. эры гедонизма

Эйна Вишня, по обыкновению, ворвалась в мою жизнь розовым вихрем с запахом карамели и какао. В приемной она подхватила Эванса и протанцевала с ним через весь кабинет. Мой друг, надо отдать ему должное, нисколько не растерялся, и, хотя он мало смыслил в сальсе, вел свою низенькую партнершу со всем изяществом бывалого ловеласа. Я взирал на них, сидя в кресле с мрачным унылым видом, как это полагается в кругу самых близких друзей.

– Синаденчик, есть что-нибудь пожевать? – весело спросила Вишня. – Я прямо со студии сюда. Не успела ничего перекусить.

– Сию секунду, госпожа, я уже все приготовил, – грациозно поклонился Эванс и ушел за какао с пирожными.

Вишня плюхнулась на один из диванов. Она искрилась энергией и не могла усидеть на месте. Ее ноги в белых босоножках на высоких каблуках легонько постукивали об пол, вторя воображаемой мелодии, на румяном лице играла полуулыбка, и вся она была – яркий розовый сгусток радости. Я невольно залюбовался ей, чувствуя прилив тепла к правой руке. У Эйны и Эванса было кое-что общее, помимо первой буквы имени, кучи поклонников и близкой дружбы со мной: они обладали особого рода магнетизмом, потому что умели подпитывать окружающих своим настроением. Эдакие люди-батарейки.

Но, в отличие от Эванса, Вишня без зазрения совести нарушала все мои планы, рабочие графики, порядок в моем доме, мое чувство контроля, даже мои мысли. И мне это, откровенно говоря, нравилось. Разумеется, в безопасных пределах, ведь, говоря словами Финарда Топольски, любое лекарство в превышенной дозировке есть яд. Но порой капелька отравы из клыков симпатичной змеи может быть и полезной. Эйна встряхивала меня, словно я был многослойным коктейлем, а она – кубиками льда. Освежающими, будоражащими, на время превращавшими ровно уложенные слои моего сознания в веселый хаос.

– Что такого случилось, что ты вот так открыто позвал меня на работу? – спросила она, внимательно изучая меня. Красные линзы были явно больше настоящего размера ее радужек, и это создавало странный эффект, одновременно делая взгляд Вишни кровожадным и по-детски наивным. – Видимо, что-то совсем срочное?

Я пересел на синий кожаный диван напротив нее.