Эураль, или Действуй, сказал чернокнижник

Когда они добрались до пустой комнаты, в которой проснулся Виктор, дверь резко открылась. Из нее выскочил мужчина – самый зловещий из четырех героев картин. Высокий дворянин в дорогой одежде и с топором в руках. Он зловеще рассмеялся и, крикнув «Попались?!», замахнулся. Виктор увернулся от удара и отпрыгнул в сторону. Андрей оглянулся. Троица находилась в нескольких шагах от них.

– Окружены… – прошептал Виктор.

В этот момент окно отворилось, и из него выскочил тот самый незнакомец, что скрылся в верхушках сосен пару часов назад.

– Дэниел, капитан королевской стражи, к вашим услугам! – браво объявил он и направил пистолет на высокого мужчину. – Вы арестованы, слуги Сатаны!

Раздался выстрел. Дворянин, взревев, выронил топор. Но троица не растерялась. Сверкнуло лезвие, и кинжал пронзил живот капитана. Воспользовавшись моментом, Андрей и Виктор нырнули в открытую комнату. С трудом удерживая оружие, капитан выстрелил дважды, ни в кого не попал, и последовал за ребятами.

Виктор повернул ключ, и Андрей подпер дверь столом, полным крови и жутких инструментов. Выдохнув, они сделали два шага назад и оглянулись по сторонам.

Комната больше не была пустой. Бесчисленное количество страшных орудий подавления человеческой воли наполняли ее: иглы, зажимы, механические устройства, по всей площади. Кругом – засохшие пятна крови.

– Это пыточная… – охнул Виктор.

Но главное открытие ожидало их впереди. В углу, примостившись за стулом с ремнями для рук, сидела девушка. Она держала в руках блокнот белого цвета.

Запись от 18 октября

Земля создана, чтобы человек страдал.

Вода – накрывает его цунами.

Земля – оползнями.

Снег – лавиной.

Железом протыкается плоть. Камнем разбивается череп.

А огонь… О нем и говорить нечего.

Мира, в котором природа делает человека счастливым, не существует. От осознания этого хочется лезть на стену. Чтобы разодрать о нее ладони. Чтобы упасть. Чтобы разбиться насмерть.

Глава 5. Что ты сказал?

Знакомство оставили на потом.

Это могло бы показаться опрометчивым – мало ли, вдруг девушка состояла в союзе с теми, кто остался снаружи? Однако, прекрасная, как наполненная стрекотом цикад ночь (так подумал про себя Андрей), с пепельно-белыми, как луна, волосами, девушка сидела тихо, и никуда не торопилась. В том числе убивать Андрея и Виктора, предварительно вырезав им зрачки (так подумал про себя Виктор).

Главное сейчас – привести своего спасителя в чувство. Они были одни, а тут – целый блюститель порядка! Он наверняка знает, как их отсюда вытащить. Вот только… Капитан стражи? Стражи? Это такой маскарад? Чудаковатый герой-одиночка? Или… Нет, в голове не укладывалось. Андрей, в общем-то, и не пытался ничего уложить. Пока что. Мысли и факты перемешались в голове, как шмотки после вечеринки в честь Дня рождения. У нормальных людей. У Андрея, естественно, не бывало никаких вечеринок.

Но что могут сделать два школьника, когда перед ними ножевое ранение, пять литров вытекшей крови и тонна паники? Уж тем более – без бинтов, лекарств и банального Нурофена… Капитан лежал на боку, хрипел и стонал. Жизнь в нем угасала; конечности дергались в конвульсиях. Андрею стало плохо, он отбежал в сторону, и его стошнило на скамью с колом, а когда он осознал, для чего эта скамья, он опустошил желудок еще раз.

Виктор держался лучше, хотя бледный цвет его лица, даже в мерцающих отсветах факелов, не уступал цвету снега на Северном полюсе. Он вспоминал советы врача скорой помощи, здоровенного, как медведь, добряка, явившегося однажды на факультативные занятия. Он рассказывал, как бороться с клещом и солнечным ударом… Очень полезно. Спасибо, воспоминания!

Ребята топтались на месте, обвиняли друг друга и прислушивались к звукам за дверью. Банда ненормальных с недавних пор оставила попытки проникнуть в комнату. Андрей и Виктор так и не пришли к общему мнению, что делать с кинжалом: вытащить или оставить как есть. Как итог, человек прохрипел: «Вы должны остановить этих нелюдей!..» – и умер. Глаза закрылись, грудь перестала ходить ходуном от коротких предсмертных вздохов.

– Черт! – вскрикнул Виктор, топнул ногой и схватился за голову, свою любимую часть тела. Бабушка все переживала, когда он так делал: «Не расшиби, Витюля!», он в ответ хмурился: «Не расшибу!» – Черт, как же мы, а…

– Не поминай, – сказал Андрей.

– Ты про черта?

– Не поминай! Попросил же!

– Ладно, не буду… Хоть это и странно. Эй? Ты в порядке?

Лицо Андрея вдруг искривилось в демонической гримасе. Неужели сейчас нападет? Но нет. Он заплакал. Зарыдал, как дитя. Хотя ему казалось, что слезы в нем закончились; что давным-давно иссох его внутренний океан.