Эураль, или Действуй, сказал чернокнижник

Вдруг из кровавых орнаментов на полу восстало чудовище. На этот раз действительно ЧУДОВИЩЕ. Гигантская рычащая тварь с головой крысы, слюнявая и отвратительная. Обитатель самых потаенных детских страхов, их коренной житель. Тот, что живет вместе с нами, ожидая момента, когда мы потеряем бдительность. Оно медленно поднималось, с жутким хрустом формируя свое тело.

Время остановилось. Будто специально, чтобы Андрей рассмотрел гигантские лапы с желтыми когтями, грязную, слипшуюся от крови шерсть; чтобы почувствовал вонь, от которой, казалось, можно было ослепнуть.

Глаза Василисы расширились, только теперь она открыла их по-настоящему. Пелена спала; к ней пришло осознание, что это не сон. С такими незнакомцами лучше не разговаривать, нужно бежать от них куда подальше.

– Я п-пойду… – проговорила девушка.

Она сделала шаг назад.

И чудище набросилось на нее.

Набросилось. И откусило ей голову.

* * *

Художник рассмеялся. Андрей закричал. В нем словно разорвалась бомба, пронзая внутренности осколками страха, отчаяния и паники. Из картин посыпались твари разных размеров и форм: крысоподобные, змеевидные, насекомообразные. Они потянулись к Андрею: ползли, крались, летели – стремясь уничтожить его, разорвать в клочья.

Первая реакция – сесть, закрыть голову руками, позвать на помощь. Но ее ждать неоткуда. Перед Андреем стоял образ Василисы, красивой девушки, из чьей шеи хлестала фонтаном кровь.

– Искусство безжалостно! – воскликнул художник и, не обращая внимание на своих созданий, бросился к пустому полотну – писать новую картину.

Сделав несколько рывков, уклонившись от слюнявых оскалов, Андрей подбежал к двери. Его спину оцарапали когти. Он завопил от боли, не глядя швырнул в тварей стоявший рядом стул, и вырвался в коридор.

Но и там было не лучше. С двух сторон на него надвигались монстры; некоторые вываливались из рам, другие свисали с потолка. По окнам ползли пауки. Стоял невыносимый гул, перед глазами появлялись буквы неизвестного Андрею языка. Он подумал, что умирает, и это последнее, что он видит и слышит. Рычание и шипение, топот лап и скрежет чешуи – все приближалось, а затем в голове прозвучал голос…

Твоя жизнь – череда повторов. Помнишь позапрошлую школу поза-поза-прошлого города? На уроке биологии тебе в голову прилетел огрызок яблока. Учительница обернулась и наказала тебя за то, что ты мусоришь. А потом ты шел домой длинным путем, через гаражи, где, как тебе казалось, тебя ни за что не встретят обидчики. Но ты ошибался. Именно там они тебя и караулили.

Андрей осел на пол, согреваемый таким родным, таким понятным и теплым звуком голоса, исходящего из Книги, которая по-прежнему была в его руках.

Парень с фамилией Шурупов, еще один «Влад» невзлюбил тебя с твоего первого дня в школе. Его бесила твоя отстраненность, замкнутость, твой блуждающий поверх голов взгляд. Его бесило, что ты сын Верховного жреца, именитого огнепоклонца. Он давно хотел что-нибудь сделать, выбить из тебя спесь, заставить поверить, что ты – хуже других, а не лучше; хотя так ты никогда и не думал. Он толкнул тебя, и ты ударился спиной о зеленую дверь гаража. Шурупов обставил все так, словно ты сам виноват, напросился – своей немытой головой и стремным голосом. А когда ты попытался убежать, он схватил тебя за горло и сжал, сильно-сильно… И когда ты начал терять сознание, когда даже дружки Шурупова просили его остановиться, ты утратил связь с миром, с собой… но не с твоей Книгой, которая лежала в твоем рюкзаке, готовая вырваться в одно мгновение вместе со всеми ее обитателями.