Ева

Ночь я проворочалась, и наутро я была подавленная, кусок не лез в горло, но часы шли, ничего не происходило и понемногу напряжение меня отпускало. Я почувствовала голод и усталость. Отпросилась у Голда пораньше, сказала Локи, что поеду домой и отправилась спать чуть ли не в восемь вечера.

Спустя сутки тревожной наэлектризованности мне наконец-то полегчало. Ярким солнечным апрельским утром я проснулась с ощущением, что все идет как надо.

Напевая, долго разглядывала два платья – голубое и черное в цветочек, и в итоге выбрала темное. Накрасила ногти лаком глубокого фиолетового оттенка, заплела воздушную косу, подумав, решила, что уже достаточно тепло для легких сандалий. Спустившись к завтраку, я обнаружила за столом только папу, торопливо допивающего кофе.

– Привет! – я чмокнула его в щеку и стащила с тарелки надкусанный сэндвич.

– А где мама?

– Ронни ей позвонила – нога ужасно заболела. Элена повезла её к врачу.

– Да? Как жалко, она же так хорошо поправлялась! А почему не попросила Лукаса?

– Да откуда мне знать, может, не хотела беспокоить.

– Ясно. Подбросишь в школу?

– Ах да. – папа посмотрел в кружку, но больше кофе не нашел. – Голд звонил, говорит, ты срочно ему нужна. Так что школу сегодня прогуляешь.

Дважды уговаривать меня не пришлось и скоро уже папа высадил меня около книжного магазина.

– Мистер Голд, я здесь!

– А почему не в школе? – Роберт удивленно поднялся мне навстречу.

– Ну как же. Вы передали папе, что я срочно вам нужна.

– На самом деле я передал, чтобы ты обязательно зашла ко мне после школы. После. – Многозначительно подчеркнул он.

Я разочарованно застонала.

– Нуу, так нечестно. Я уже настроилась. Мистер Голд, не отправляйте меня в школу, там нечего делать. И папа все равно меня уже отпросил.

Голд поправил стекла своих очков:

– Составишь опись всех журналов Harper’s Magazine за последние с 89 года.

– Мистер Голд! это издевательство! – Эти журналы были нашим с Голдом долгостроем – мы вечно откладывали на потом разбор огромнейшей стопки, и она так и пылилась в кладовке.

– Тогда в школу.

– Вы садист, мистер Голд. Не зря вами пугают непослушных детишек перед сном.

Я направилась в кладовку и выволокла на свет три толстенных стопки макулатуры. Вооружившись тетрадкой и ручкой и не забывая врем от времени демонстративно чихать, я начала сортировать журналы. Как это всегда бывает, в какой-то момент занятие меня увлекло.

– Перекур, читака – Голос Голда отвлек меня, и я неохотно оторвалась от статьи, которую читала. Заложив страницу тетрадкой, чтобы не потерять, поднялась с пола.

Аромат кофе уже плыл по лавке, и я почувствовала, что голодна. Голд, как мне кажется, никогда не ел, но я-то была здесь не первый день и всегда держала запас печенья и миндальных сухариков.

Мы устроились прямо за прилавком и тут в магазин вошел Локи.

Я вскрикнула от радостного удивления и бросилась ему на шею.

– Почему ты здесь?

– Быстро же вы от меня отвыкли. Как будто и не было всех тех прекрасных вечеров, когда вы проигрывали мне в покер… – И незаметным движением опытного шулера он из ниоткуда достал колоду карт и вишневый пирог.

– Ставим мой пирог на твои сухарики?

Мы прекрасно проводили время за кофе и картами и день незаметно сменил вечер. Редких посетителей встречал Голд и быстро выпроваживал обратно. Я заметила, что он то и дело поглядывает на телефон.

– Ждете важный звонок?

– Да, – несколько напряженно ответил Голд. – Нашел один редкий экземпляр «Ромео и Джульетты» в Бостоне, вот жду ответа посредника.

Доиграв партию, я удовлетворенно откинулась на спинку кресла.

– Сегодня мне везет! Я выиграла каждого из вас – надо признать, это было событием и правда из ряда вон – обыграть Голда мог только Локи, а обыграть Локи было невозможно. Я справедливо была горда собой и собиралась насладиться победой сполна.

– Где там настенный календарь – обведу этот день красным, как самый лучший в жизни!

Голд и Локи странно переглянулись. Я заподозрила неладное.

– Вы двое, вы сговорились мне поддаться!

Они дружно стали все отрицать, но мои подозрения уже было не остановить.

– Вы что-то от меня скрываете. – Я в волнении начала нарезать круги по комнате и остановившись у окна, обратила внимание на то, что уже давно заметил мой внутренний голос:

«Бар забит людьми под завязку, хотя сегодня не выходной».

– Ты здесь целый день. Кто тогда в баре? – резко спросила я.

– Ронни, кому же еще там быть – растерянно произнес Лукас.

– Ронни же в больнице, сказала я, и лишь на одно мгновение Лукас не смог совладать со своим лицом. Но я заметила.

Ужасающе неотвратимо до меня начала доходить правда.

– Что-то случилось. И вы мне не говорите. Вы. Вы меня прячете! – Весь сегодняшний день вдруг перевернулся в зеркальном отображении.

Папа, явно нервничающий и недоевший сэндвич. Немыслимое и заманчивое предложение прогулять школу. Голд, загрузивший меня по самые уши. Обед, не отходя от кассы, чтобы не пришлось выходить на улицу. Локи, не появляющийся в лавке несколько недель, вдруг возникший без повода и занимающий играми, словно нянька, пасущая ребенка. Хотя почему словно?