Ева

По вечерам я теперь шла на пирс, где собиралась вся компания. Я поговорила с родителями, и мне разрешили эти встречи, только Па поставил два условия: я не пью ни при каких обстоятельствах и всегда возвращаюсь до 11. И каждый вечер кто-то из парней провожал меня домой. Иногда это был Ник, и тогда мы всю дорогу молчали, иногда Мартин или Генри, и мы смеялись до упаду, прикалываясь даже над фонарными столбами.

Но только когда со мной шел Нил, полчаса пути превращались в волнующее приключение. С ним я не зажималась от смущения, но и не испытывала потребности доказывать свою интересность. Мы болтали обо всем на свете, а иногда даже о том, чего на свете не может быть. Рассуждали одинаково серьезно о любви, дружбе и клипе «The Sign» Ace of Base, о семье и потусторонних силах, внеземных цивилизациях и нирване2. Казалось, что Нилу интересно со мной, так же, как и мне с ним и на один час в день я забывала, что он занят, что он чужой. Как-то само по себе вышло, что скоро отводить меня домой стал всегда он и все это воспринимали само собой разумеющимся.

Я страдала. Легко было любить Нила со стороны и приписывать ему разные замечательные качества, но невыносимо трудно оказалось находиться с ним и понимать, что он действительно такой: добрый, сильный, великодушный – и принадлежит другой. Я бы возненавидела Фрэн, за то, что она владеет им безраздельно, и мне бы стало легче, но и этого я уже не могла. Узнав обоих, я понимала, какой они были идеальной парой, совершенные во всем. Она так ему подходила, так гармонично смотрелась рядом! Я была влюблена в них обоих.

***

День, когда все изменилось, начался как обычно. Близилось время обеда, и я уже с нетерпением поглядывала на часы, ожидая друзей. Но пришла одна Фрэн. Она выглядела странно: всегда аккуратные золотистые локоны были потускневшими, под глазами залегли темные круги, лицо было опухшим и в пятнах, как будто Фрэн долго плакала.

Я растерялась: да, мы дружили, но до этого дня в нашей дружбе было много покровительства с ее стороны и восхищения с моей. И сейчас, видя слабость своего кумира, я не знала, как себя вести: расспросить ее? А вдруг она не хочет показывать вида? Попытаться утешить? А вдруг она посчитает это слишком фамильярным? Но Фрэн сама бросилась мне на грудь и зарыдала, вцепившись в рукава моего платья. Я несмело обняла ее. Не сразу, но я разобрала отдельные фразы: я люблю его, я не должна его любить, я не могу больше прятаться, Элли нас видела.

Я ничего не понимала.

–Фрэн, Фрэн, о чем ты? Причем тут вообще Элли?

Она отстранилась от меня, вытерла рукавом лицо и сказала внятно и четко:

–При том, что мы с Ником тайно встречаемся и сегодня утром она застукала нас, когда мы целовались.

Я смотрела на нее во все глаза. Из моих уст вырвался вопрос, который волновал меня в данный момент больше всего:

–А как же Нил?

–Да при чем тут Нил? Нил- хороший мальчик. Но он еще такой ребенок! И совсем не похож на своего брата.

–Но Ник же старый, Фрэн! Ему 25!

Фрэн рассмеялась и посмотрела на меня снисходительно.

–Какая же ты еще глупенькая, Еви…

Мало-помалу все выяснилось. Оказывается, искра между ними проскочила с самого приезда Ника. Но они с Элли встречались пять лет, были помолвлены, а Фрэн была девушкой его брата. Какое-то время оба старательно делали вид, что ничего не происходит и по возможности избегали друг друга. Но в тот первый вечер, когда они отправились меня провожать…

Оставшись вдвоем, Ник повел Фрэн к дому, но само собой получилось, что она оказалась в его объятиях и они целовались, целовались, она убегала от него, он ее догонял, они снова целовались, она плакала, он ее утешал, они долго разговаривали и она пробралась к себе в комнату только под утро. И с тех пор оба сошли с ума: днем пытались делать вид, что безразличны друг другу, а ночью мчались на запретные свидания.

–Если бы ты знала, какая мука находиться по вечерам в одной компании и когда каждую секунду рядом Нил и Элли…

Меня словно обожгло:

–Вот почему ты все время отправляла Нила провожать меня? Сама в это время выкраивала минутку, чтобы пообжиматься с Ником?

Она виновато кивнула:

–Ева, да, но ты ведь тоже не оставалась в накладе: все знают, как сильно тебе нравится Нил…

Во рту у меня стало кисло. Все знают? Мои чувства что, написаны у меня на лице? И Нил знает? Они просто смеялись надо мной!

–Ты использовала меня. – с трудом выговорила я. Где-то глубоко подступали злые, лютые слезы, но я никогда, никогда бы не расплакалась при Фрэн. Теперь – никогда.

–Я думала, мы подруги.

–Ева, мы подруги! Ты –необыкновенная и подумай, ведь я пришла именно к тебе сейчас. Ты дала мне тогда эту книгу, и я прочитала ее, и поняла, что там все, все про меня! «Когда я подле него – мои руки обнимают вас, прежде чем я успеваю отдать себе отчет в том, что делаю. Конечно, кому-нибудь будет больно. Но вся жизнь – страдание. Умение жить состоит в том, чтобы свести страдание до минимума».3 Я знаю, что я поступаю правильно, Ева, пойми меня.