Евангелие от Гаримы

У меня внутри закипела гордость, словно не было «плавного перехода» на рыночные отношения и стадии «загнивающего капитализма». И эта самая гордость, когда за державу обидно, порывалась, как Гаврош, персонаж романа Виктора Гюго «Отверженные», смекалистый малый, погибший на баррикадах в ходе Июньского восстания 1832 года. Идти напролом, стрелять и убивать всех врагов. Без разбора, фамилии, и отчества.

– Погодь, Михаил, эка тебя понесло. Пулю схватить дело простое, только запомни, если тебя подстрелят, ты умрёшь. Способностями к восстановлению ты не владеешь, а буйную головушку сложить, плёвое дело.

– Я не боюсь.

– Ой, ли, не боишься…

Отец Сергей снова улыбнулся.

– Скажу тебе, несмотря на твой послужной список, тебе незнаком настоящий страх. И это не пистолет у виска, когда ты знаешь, что в маленьком, мрачном стволе, девятиграммовая пуля, и через секунду всё закончится. Нет. Страх гораздо ощутимее на вкус. Весомее. Мрачный, скользкий, липкий. Как зверь, который наваливается на тебя в лесу, и рвёт острыми когтями кожу, подбираясь к горлу. И я не поверю, что есть люди абсолютно бесстрашные. Проходя по деревянному мосту, через перевал, в горах, каждый держится за верёвки, и думает, как бы прогнившие доски, не обвалились. Холодеет внутри, жутко, до дрожи в коленках. Внизу пропасть, из которой не выбраться. Ты прыгаешь с парашютом, зная, что твой инструктор всё не один раз проверил. И есть запасной парашют. Только уровень адреналина в крови всё – равно зашкаливает. В Африке есть племя, древнее, так вот, их воины охотятся на львов. Не для того, чтобы убить хищника, нет.

– Зачем тогда?

– Чтобы отобрать у льва добычу. Мясо. Они смотрят страху прямо в глаза, вызывая недоумение у животных. Так молодой воин становится мужчиной, преодолевая себя, свои сомнения, и страхи.

– Это Вы к чему, отец Сергей.

– К тому, чтобы ты не удивлялся ничему. Принимай за должное, то, что увидишь. Так легче. Это не Земля. Здесь другие законы. Я многого сам не знаю, и не понимаю. Удивляюсь, сопереживаю, молюсь. Живу, пытаюсь помогать другим. Идём, нас уже заждалась Марина.

Спускаясь вниз, я не переставал размышлять, сомнения оставались, как впрочем, и неугасающее желание вернуться домой. На улицах никого не было, мы шли по дороге, по сколькой, булыжной мостовой. Знакомство и помощь отца Сергея, мне была крайне необходима. Совсем недавно на одном из форумов, в интернете, я прочитал, что учёные пришли к выводу, что если человек общается с богатыми, и главное здоровыми людьми, это ведёт к богатству и процветанию. Экономическое неравенство, в разных слоях общества, доказывало то, что люди обеспеченные, с высоким социальным статусом, более заботятся о своём здоровье, питании, больше времени уделяют близким и родным. Имеют возможность пользоваться новыми возможностями медицины, меньше испытывают стресс, и это положительным образом отражается на их окружении.

Они реже болеют и служат прекрасным примером для подражания, если только человек сможет подавить в себе злобу и зависть, справится с беспокойством, чувствами неудачника и вредными привычками. Теория социальных издержек, сравнение себя, своего положения с более успешным человеком в свою пользу, приведёт к более ощутимому результату. Отец Сергей именно таким человеком и был для меня, в данный момент. Более сильный, опытный, бесстрашный. С ним я чувствовал себя защищённым от неурядиц.

Добрались мы без происшествий и, сидя за столом, я намазывал бутерброд маслом и уплетал за обе щеки. Колбаса и сыр были отменными, сыр имел необыкновенный запах, и я не удержался и спросил у Марины.

– Может суп? – ответила она, и отложила газету, которую с интересом читала, возле лампы. Я сегодня сварила, куриный.

– Нет, спасибо, в другой раз.

– Другого раза может не быть.

– Можно мне ещё сыра?

– Понравился? Уверена, что раньше такого не пробовал.

– Не-а, вкуснотища, ей Богу.

– Так и быть расскажу тебе про сыр. Он называется – Таледжио.

– Никогда о таком не слышал. Очень мягкий и нежный.

– История сыра началась в десятом веке. Его оставляли созревать в прибрежных гротах. Головки сыровары обмывали морской водой. И готовили только осенью или зимой.

– Круто, очень. Видимо, поэтому он такой ароматный?

– Естественно. Бери, ешь, не стесняйся, у нас ещё целая головка в кладовке лежит. Отец Сергей человек запасливый и гости часто бывают у нас. Тебе нужно переодеться.

– Но у меня нет другой одежды? И зачем?

– Затем, чтобы не выделятся из толпы. Сейчас я принесу вещи.

Через пять минут я уже рассматривал себя в новой одежде. Обычные, серые брюки, туфли, пиджак.

– Красавец, ничего не скажешь, – заметила Марина и пригладила пиджак. – Галстук не нужен? У меня есть.

Одежда мне понравилась, удобная, практичная, несмотря на некий консерватизм, офисный дресскод.

– Вот теперь ты похож на работника социальной сферы Праги. Не хватает портфеля и шляпы. Это мы быстро исправим.

– Не надо, Марина, не надо. Галстук никогда не носил и уж тем более шляпу. Этого вполне достаточно.