Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2

О новое убийство, о новая несправедливость!
Владыка изменяет образ:
Его тело обнажается и не удостаивается даже одежды,
чтобы не быть видимо.
Из-за этого светила отвернулись, и день потемнел,
чтобы скрыть обнаженного на древе,
не Господне тело затемняя, но глаза этих людей.
Ибо когда народ не трепетал,
затрепетала земля.
Когда народ не боялся,
убоялись небеса.
Когда народ не разрывался (от скорби),
ангел разрывался.
Когда народ не плакал,
«возгремел с неба Господь,
и Всевышний подал голос» (Пс. 17:4)[732]

.

Рассказ Матфея о выходе «многих тел усопших святых» из гробов отражает раннехристианское представление о том, что после смерти Иисуса Его душа сошла в ад, чтобы там проповедовать Евангелие и вывести оттуда ветхозаветных праведников. Это представление выражено в Первом послании Петра, где говорится о пребывании Христа в адской «темнице» и о Его проповеди находившимся там душам:

Христос, чтобы привести вас[733] к Богу, однажды пострадал за грехи[734], Праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым Он и находящимся в темнице духам, сошед, проповедал, некогда непокорным ожидавшему их Божию долготерпению, во дни Ноя, во время строения ковчега, в котором немногие, то есть восемь душ, спаслись от воды[735]. Так и нас ныне подобное сему образу крещение… спасает воскресением Иисуса Христа… (1 Пет. 3:18–21)

В том же Первом послании Пётр говорит: «ибо для того и мертвым было благовествуемо, чтобы они, подвергшись суду по человеку плотию, жили по Богу духом» (1 Пет. 4:6).

Из других новозаветных текстов, имеющих отношение к теме сошествия во ад, можно упомянуть слова апостола Павла о том, что Христос «нисходил в преисподние места земли» (Еф. 4:9; Рим. 10:6), и о победе Христа над смертью и адом (1 Кор. 15:54–57).

Смерть и Воскресение Иисуса Христа трактуются евангелистом Матфеем как событие космического масштаба, затронувшее не только людей, но и природу, не только живых, но и усопших. Матфей – единственный из евангелистов, кто привносит это космическое измерение в рассказ о смерти Иисуса и кто говорит о воскресении «усопших святых» после Его Воскресения. Под святыми здесь, по-видимому, понимаются ветхозаветные праведники.

Отметим, что на канонических иконах Воскресения Христа, известных с древних времен, изображается не само Воскресение, а исход Христа из ада. Христос держит за руки Адама и Еву, вслед за которыми из ада выходят другие персонажи ветхозаветной истории, включая Авраама, Исаака, Иакова, Моисея, царя Давида. Эта иконография восходит к тому представлению, которое отражено у Матфея и которое найдет свое развитие в последующей церковной традиции.

«Воистину Он был Сын Божий»

Все три синоптических Евангелия упоминают о римском сотнике и о женщинах, стоявших при кресте Иисуса. Версии Матфея и Марка по-прежнему текстуально достаточно близки (Мф. 27:54–56; Мк. 15:39–41). Отличия между двумя версиями касаются сотника: у Марка только он исповедует Иисуса Сыном Божьим, тогда как у Матфея к нему присоединяются прочие воины.

Тот факт, что все три синоптика упоминают о сотнике, стоявшем при кресте Иисуса, говорит о значении, которое придавалось этому образу. В то время как первосвященники, книжники и старейшины неистовствовали и осыпали распятого насмешками, сотник, вероятно, терпеливо стоял у креста, как ему было положено. Увидев же, как умирал Иисус, он почувствовал то, чего не видели другие: что перед ним Праведник, Сын Божий. Часто указывают на то, что версия Луки ближе к реальности, потому что у него сотник называет Иисуса Праведником, тогда как у Матфея и Марка он исповедует Его Сыном Божьим, что менее вероятно для воина-язычника. С другой стороны, только Лука говорит, что сотник «прославил Бога», а для язычника это означает не что иное, как веру в единого Бога.