Евангелие от обезьяны (СИ)

Заноза в том, что жизнь идет и идет мимо, и глаза привыкают ко всем этим краскам. К чугунным колосьям и улыбающимся парням в тюбетейках или строгих костюмах, или в чем угодно. Вначале вроде все так интересно, смотришь во все глаза, боишься пропустить хоть что-нибудь. А потом уже все равно. Ну да, кто-то идет. Но они всегда идут. Постоянно, в одном и том же направлении, и ничего никогда не меняется. И вот ты взрослеешь, и у тебя появляется опыт, и он, как ботокс, спасает тебя от публичного позора. В смысле, ты не зеваешь у всех на виду, но реально – тебе уже наплевать. Просто ты не можешь уйти с этого долбанного мавзолея, демонстрация-то не кончилась, ты на виду, и камеры тысячи глаз, которых, может, и нет вовсе, направлены прямо на тебя. Надо стоять, улыбаться, делать мудрое лицо и махать рукой. Минута за минутой, год за годом. Вечно.

Это происходит со всеми, в том числе и с теми, кого ты вроде знаешь, как самого себя. Когда-то они, как и ты, интересовались происходящим, ловили каждый звук, боялись потратить на сон лишнюю минуту, в течении которой, и это правда, могло произойти что угодно. Им так же, как и тебе, было в кайф, они ловили краски, они в подробностях изучали каждую мелочь, которая проползала мимо мавзолея, чтобы потом обсудить, придумать имя и превратить эту мелочь в текст, или музыку, или просто в анекдот.

Но вот в какой-то момент ты оглядываешься, а рядом с тобой куклы.

Ты по-прежнему знаешь о них все, знаешь, как бьются их сердца, знаешь, из-за чего они ссорятся с женами, но елки-палки, ведь у них уже появились жены, а сами они – куклы, которым плевать. Ну и вот… ты поднимаешь руку и начинаешь махать. Потому что… ну, знаешь, ты умом-то вдруг понял, что это неправильно. Понял, что можно по-другому, и было когда-то по-другому, только тебе даже думать об этом лень. Тебе это на хрен не надо, потому что тебе почти сорок лет, и ты давным-давно разучился ловить кайф, все, что ты умеешь – это делать вид. Ботокс, братцы, он везде. В душе, в сердце, в памяти. Не важно, что ты делал раньше, вставлял себе разъем в мозги, или делал кавера на «Рамонез», или скидывал дерьмо в баре по сходной цене. Ботокс всех уравнивает перед самым главным – перед пустотой, выбивающей пыль из мостовой под мавзолеем.