Евангелие от Сергея или смертельная ошибка Иисуса Христа

   -Вот, собака, разнюхал! – похолодел Пилат. – Кто-то продал меня. Узнаю кто – убью. Что же он хочет взамен?

   Антипа как – будто читал его мысли.

   -Мне немного-то и надо, Понтий. Так… мелочь. Твои легионеры по ошибке арестовали одного человека, спутав его с преступником. А он невиновен. Сделай милость – освободи его!

   -Всего-то? – выдохнул облегчённо Пилат.

   -Не совсем, Понтий. Ещё одна малость: другого, настоящего преступника, прикажи казнить. Тем более, что синедрион уже присудил его к смертной казни.

   -Любой вопрос при желании можно решить положительно,– сознательно неопределённо и медленно ответил Пилат, предчувствуя подвох и стараясь выиграть время для решения задачи. Не может тут не быть подвоха – уж слишком всё просто: одного отпустить, а другого – казнить.

   -Кто такие? – наконец спросил он.

   -Одного зовут Варава. Его надо отпустить – невинная душа, а второго зовут Иисус, ты его знаешь. Мало того, что он богохульник, так он ещё и бандит: полгорода ночью вырезал. Смута начинается. Ты же не хочешь беспорядков в государстве? Проблемы возникнут всякие. А кому они нужны, Понтий?

   -Никаких проблем не вижу, – нахмурился Пилат, чувствуя, как у него засосало под ложечкой, – давай сделаем так: я тебе не только Вараву отпущу, но и ещё кого хочешь, а вот невинного человека на смерть осуждать не буду. Ты должен знать, Антипа, ночью не он орудовал. Кто-то действовал от его имени и, скорее всего, сознательно подставлял его.

   -Смотри сам, – вставая и давая этим понять, что сделка не состоялась, произнёс Антипа, – если ты не хочешь сделать такую мелочь для меня, то и я не уверен, что в Риме не узнают о ворованном золоте.

   -Ты мне угрожаешь? – подскакивая, зло спросил Антипу Пилат.

   -Нет, Понтий, предупреждаю. – Я хотел по-хорошему, но ты видимо не понимаешь меня. Я пойду, мне сейчас поспокойнее место надо найти, сам знаешь, что может случиться. Ну, а если ты всё – таки сделаешь правильный выбор и примешь мою дружбу, то в ближайшее время встретимся и отпразднуем всё как положено.

   Как только за Антипой захлопнулась дверь, Понтий дал волю своим чувствам. Он метался по комнате и ругая Антипу пытался найти выход из создавшегося положения. Лукреций молчал и наблюдал за Пилатом, а потом сказал: План надо менять. Ты на крючке Понтий и это может плохо для тебя кончиться. Кляуза наверняка уже готова и при любом трагическом для Антипы исходе уйдёт в Рим. Тиберий жаден до сумасшествия и не простит тебя. Соглашайся на его условия.

   -Соглашаться? Такой план и кобыле под хвост? Да и где гарантия, что эта сволочь не будет меня шантажировать в будущем.

   -Гарантии нет Понтий, как нет и выбора. Тебе сейчас надо выиграть время. Пошлёшь хороший подарок Тиберию, половину водопроводного золота, не меньше, смотришь, всё забудется. Ну, а уж потом и поквитаешься с Антипой. Потом.

   -Чёрт с ним с Иисусом,– решился Пилат,– своя шкура дороже, а Антипе я ещё припомню это, мы ещё с ним посчитаемся.

   -Ну, Понтий, кажется, пришёл твой звёздный час,– войдя неожиданно в зал, произнесла Прокула,– во дворе люди ждут твоего справедливого решения. Неужели всё так и получится, как вы задумали с Иисусом? Это же надо, как легко можно из грязи сразу в цари махнуть.

   Понтий про себя выругался.

   -Чёрт меня дёрнул похвалиться Прокуле об этой интриге, – подумал он, – хотя, пусть оценит гибкость моего ума в принятии важных решений.

   -Нет Прокула,– ответил он наигранно беспечным голосом,– я сменил план. Сегодня мне выгоднее пожертвовать Иисусом, чтобы выиграть у Антипы в будущем.

   -Пожертвовать, – воскликнула Прокула, – что ты имеешь в виду?

   -Антипа разнюхал кое-что. Теперь мне надо время чтобы искусно отреагировать. В обмен на своё молчание, Антипа потребовал голову нашего славного переводчика. Эта сволочь, милая Прокула, разнюхал, что я поднакопил много золота и не поделился с императором. Жалобой Тиберию грозит.

  -Но, ты ведь этого не сделаешь?– В ужасе проговорила Прокула.

   -Прокула! Прошу тебя, иди к себе и не переживай. Я сам решу свои проблемы

   -Нет, ты не отдашь его! – упёрлась жена.

   Пилат поморщился и уже другим тоном произнёс: – Придётся милая. У меня нет выбора. Антипа слишком много знает. Поняла?

   Пошли Лукреций, – обратился он к другу, – пора.

   -Постой, – вдруг остановила его Прокула,– ты не посмеешь отдать его на казнь.

   -Почему? – удивился Пилат, – тебе, что, этого прохвоста жалко?

   -Потому что я люблю Иисуса!

   -Ты! Иисуса! – воскликнул поражённый Пилат. Может я сошёл с ума? Что происходит? Лукреций! – Пилат повернулся к другу. Может, ты мне объяснишь?

   Лукреций молчал. Он, как и Пилат, был сражён словами Прокулы.

   -Это невозможно, – наконец вымолвил Пилат, – он должен умереть и он умрёт.

   -Ну, что ж, – холодно произнесла Прокула,– тогда умрёшь и ты. Я не буду молчать и доложу императору, на какие цели ты дал свои и мои деньги Витрувию. Ты помнишь, что сделал с ним Тиберий? Тоже он сделает и с тобой!

   -Прокула,– просящим голосом произнёс Пилат,– сейчас решается моя жизнь. Как ты не поймёшь этого?

   -Сейчас решается и моя жизнь Понтий. Как ты этого не поймёшь тоже?