Евангелие от святого Бернарда Шоу

Все евангелисты, кроме Матфея, явственно заявляют, что веруют; но даже изложение Матфея не слишком похоже на скептическое. Поэтому я считаю вопросом здравого смысла, что, не считая заимствований, евангелия восходят к повествованиям, написанным в первом веке н. э. Я говорю и об Иоанне, поскольку, так или иначе, можно заявить, что он защитил свои позиции, уверяя, что Христос, возлюбивший его более других, одарил его чудесной жизнью до Второго Пришествия, и сделать вывод, что Иоанн жив по сей день; однако я не могу поверить, что литературный фальсификатор мог бы надеяться спасти ситуацию столь возмутительными притязаниями. Кроме того, в истории Иоанна есть много эпизодов, более близких к реальной общественной жизни, чем простая хроника Матфея или сентиментальный роман Луки. Возможно, это связано с тем, что Иоанн, по всей видимости, был более мирским человеком, чем прочие, и знал, как не может знать простой летописец или романист, что на самом деле исходит из книг и с церковных кафедр. Но это может быть и потому, что он видел и слышал случившееся, а не собирал предания о нём. Палеографы и датировщики первых цитат могут говорить всё, что им заблагорассудится: притязания Иоанна на то, что он пишет как очевидец (тогда как другие всего лишь компилировали истории), подтверждаются определённым правдоподобием, с которым может обращаться ко мне тот, кто проповедовал новое учение и спорил о нём, равно как и записывал рассказы. Это правдоподобие может быть драматическим искусством, созданным при помощи знания общественной жизни; но даже в этом случае мы не должны забывать, что лучшее драматическое искусство есть управление пророческим инстинктом истины. Быть может, Иоанн вовсе не был человеком, верующим во Второе Пришествие и, тем не менее, называющим его дату после того, как она прошла. На самом деле, нет никаких оснований отказываться от вывода, что подлинники всех евангелий датируются периодом, когда ещё сохранялась возможность того, что Второе Пришествие случится в назначаемый час.

Мистер Шоу принимает как данность, что Иоанн хоть в какой-то степени является автором евангелия, носящего его имя, но подтверждение этой точки зрения почти до смешного косвенное. Во главу угла ставится 24-й стих 21-й главы: «Сей ученик и свидетельствует о сём, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его». Соотнесение с Иоанном делается на основании того, что ученик, который «свидетельствует о сём» — это ещё и ученик, которого любил Иисус (Ин. 21:20). Но нет никаких, кроме церковной традиции, подтверждений тому, что этот ученик был именно Иоанном, если мы признаем первостепенным литературный факт, что автор евангелия как раз старается не отождествлять себя с ним. Считается, что это из-за скромности Иоанна. Но основание для действительного сопоставления на удивление

несущественно. С такими доказательствами добрый народ Джорджии вряд ли вынесет приговор негру за кражу курицы.