Евангелие рукотворных богов

Брат тоже, с несвойственной грузному телу грациозностью, оказался на ногах, сжимая в руках свои Гривеля-ледорубы, наедине со Слизнем и Пауком. Паук оперся на все четыре конечности, наверное, ему так удобнее, припал к земле и начал боком, еще более усиливая сходство с насекомым, обходить противника, жирный, отвлекая, принялся наскакивать спереди. Брат развел ледорубы в стороны и слегка повернулся в сторону Паука, стараясь не упускать из виду обоих. Он абсолютно спокоен - воин должен бояться перед боем, чтобы стимулировать выброс адреналина, и после, когда оный начинает покидать кровь.

Они бросились на Брата почти одновременно, только Паук оттолкнулся всеми четырьмя чуть ранее. Мужчина, вопреки принятой позиции, не стал блокировать удары и защищаться от нападающих. Слегка отклонив рукоятью невесть откуда взявшийся в руке Паука кривой нож, Брат кувыркнулся мимо Слизня и ловко чирканул его отточенным клювом ледоруба по дряблому боку. К месту схватки уже подоспел Рус и его уже окровавленная Глевия устремилась в приземлившегося Паука. Удар был смертельный, отбить его было невозможно, уйти движущийся по инерции метаморф просто не мог. Он сделал нечеловеческое - несущийся вперед, ухитрился резко подбросить тело вверх и в сторону. Вместо тщедушного горла оружие лишь глубоко полоснуло по плечу.

Тонко заверещав, на трех конечностях, прыжками, отталкиваясь от стен разрушенных зданий, с неестественной быстротой урод бросился прочь. Рус не стал его догонять, да и скорее всего и не смог бы, столь стремительны были движения.

А Слизень, похоже, даже не заметил рвано разошедшихся на боку тканей и обнажившейся в кровянистой улыбке безобразной желтовато-зернистой жировой прослойки. Он не чувствовал боли. Зато толстяк с удивлением обнаружил, что остался один против двоих неласково улыбающихся воинов. Отступать было некуда - с двух сторон на него напирали Рус с Братом, с третьей, безучастно наблюдая за поединком, оказалась странная черноволосая девушка. И Слизень принял единственное, кажущееся ему правильным, решение. Нелепо переваливаясь, но тем не менее достаточно быстро, он обогнул Кэт захватил ее за плечо и, приставив к горлу тонкий ржавый нож, попятился от наступающих.

- Ну-ну, спокойнее, - посоветовал Слизняку Брат, приподняв вверх пустые ладони.

Ледорубы чуть покачивались на охватывающих запястья ременных петлях, готовые в любое мгновенье вновь приняться за прерванное занятие. Крови им, в отличие от Глевии Руса толком испить не удалось, а оружие не любит обнажаться без толку.

Слизняк пробубнил что-то нечленораздельное, он был еще и нем, но понять смысл того, что он хотел сказать, было не сложно.

- Тихо, тихо! Ты ее отпускаешь и спокойно уходишь, - пообещал Рус, - Слово.

Слизняк помотал плешивой головой - верить таким головорезам он не собирался. Пат. Он также пятился назад, волоча за собой не сопротивляющееся тело девушки и царапая мраморную шею рыжим, быть может и от засохшей крови, лезвием. Вдруг в глазах Кэт блеснуло нечто ей не свойственное. Страшное. Правая рука метнулась к ножу и пальцы тисками сжали острие, не давая больше давить на нежную плоть, голова дернулась назад и затылок с хрустом приложился в синеватую безгубую челюсть. Левой девушка тоже перехватила державшую нож руку метаморфа, сама присела и нырнула назад подмышку Слизня, удерживая его потную ладонь с клинком. И вот она уже за спиной, а урод с удивлением разжимает руку - деревянная рукоять коротко дергается, удивительным образом направленный девушкой нож оказался в груди метаморфа.

А Кэт теперь совсем не интересует Слизняк, который сначала рухнул на колени, потом лицом вперед, еще больше загоняя лезвие в свое жирное тело, и забился в ритмичной агонии. Может быть, он ее и раньше не интересовал?

- Ну ты даешь! - присвистнул Рус.

- А ты говорил - безобидная, - Брат толкнул напарника в плечо и кивнул в сторону реки, - Смотри!

От берега отчалила и шустро начала удаляться в противоположную сторону небольшая лодка.

- Резвый какой!

- Спайдермэн.

Чуть позже, отчищая лезвие любимой Глевии, Рус заметит Брату:

- Зря ты шутиху перевел, я бы и так справился.

- Знаешь, ведь хрен его знает, - ответит Большой Брат, - подстраховаться никогда не помешает.

На самом деле, оглушительный вопль освобожденного духа шутихи сыграет не последнюю роль в предстоящих событиях. Пагубную или благотворную - можно судить лишь оценивая случившееся после с полностью беспристрастной точки зрения, а на это не способен никто. В любом случае - сыграет. Об этом спутники еще не знают, разве что за исключением, чем черт не шутит, Кэт, истинное имя которой несколько иное.

Странным образом дерущиеся ухитрились не вывернуть мирно бурлящий на костре котел с похлебкой. Количество жидкости значительно поубавилось, но это лишь пошло на пользу загустевшему вареву.

- Думаешь, вернутся? - Рус осторожно пригубил обжигающую пищу и блаженно закатил глаза.

- Могут, - Брат ел размашисто, орудуя ложкой не менее уверенно, чем Гривелями, и то, что употребляемое слишком горячо, его не смущало - вот ведь луженая глотка.