Евангелие рукотворных богов

Один, высокий, ростом с Брата, плечистый, но настолько худощавый, что грязный свитер на нем кажется повешенным на вешалку, подволакивающий ногу, но вместе с тем изысканно хищный, безошибочно направляется к телепату. Спину ему прикрывает фигуристая девушка в обтягивающих кожаных бриджах и короткой матерчатой куртке. Пришелец играючи отражает атаку оставшихся с Большеголовым пары телохранителей, причем один сразу падает мертвым, второй тоже падает, но его добивает движущаяся следом девушка. Телепат стоит один и трясется, но не от страха - просто он не в состоянии самостоятельно удерживать свое тело. Женщина ойкает и оседает, но хромой также уверенно продолжает свой путь.

- Кто ты? - удивленный голос метаморфа не тонкий и писклявый, как можно было ожидать, а густой и гулкий, что, с одной стороны неудивительно при такой большой голове, а с другой странно - ведь грудная клетка у него меньше черепной коробки.

Затем удивление сменяется пониманием и негодованием:

- Опомнись, измененный брат!

Но сабля в руках хромого взлетает и опускается - редкий трофей, голова диаметром в фут падает в грязь.

Брата с Русом отпускает, начинает шевелиться упавшая позади пришельца девушка, а четверка оставшихся метаморфов нерешительно переминается и позорно спасается бегством. Их никто не преследует.

Воины в маленькой комнате предусмотрительно выжидают, неизвестно, чем еще обернется для них явление хромого с подругой, но Кэт безрассудно, легко спрыгивает с почти восьмифутовой высоты и спокойно идет.

Хромой боец отбрасывает в сторону оружие, сгребает скрывающую черты лица широкополую шляпу, после чего становится видно насколько оно обезображено, изуродовано шрамами, и медленно, словно остерегаясь провалиться на тонком льду или увязнуть в непроходимом болоте, движется навстречу.

Они встречаются посреди двора и лунный свет серебрит их силуэты и вновь зарядивший дождь омывает их лица. Он - сильный, страшный и одновременно грустный. Вытянувшийся рваный свитер висит, обнажая жилистую шею и, в прорехах, гибкую мускулатуру, а высокие шнурованные ботинки, в которые заправлены потертые темные штаны, плотно замазаны комьями налипшей грязи. Она - на голову ниже, хрупкая и изящная, в своих лохмотьях абсолютно подходящая, сочетающаяся с грубым оборванцем, печальная и чувственная. Они не отрывают глаз друг от друга и она ведет алебастровым пальцем, повторяя извилистое русло пересекающего его лицо шрама, теребит коротко и неровно стриженые волосы. Что это - капли дождя бороздят шершавые щеки или скупые слезы ищут себе выход?

- Здравствуй, Убийца Драконов, - говорит она.

ГЛАВА 10

Что делать немощному, находящемуся среди гигантов? Игра мускулов - любимое времяпровождение наделенных силой. Разделение мира - ставка в подобных забавах. На грани, ибо мощь противостоящих такова, что, будучи неосторожно освобожденной, неминуемо погубит и самих обладателей. Как быть слабому в таком окружении, если он претендует даже не на часть, но на целое? Говорят, что песчинка способна нарушить хрупкое равновесие, сдвинув с места гибельную лавину. Столкнуть глупцов в беспощадном самоуничтожении, оставив осторожному пожинать плоды. Лукавство, потому что подобными методами не брезгуют пользоваться и Могущественные.