Евангелие страданий

Но вот слово апостола обращается к тому, чьей смиренной участью стало быть вынужденным принимать; и как всякое святое слово, оно – благая весть для убогого, голос с Небес, зовущий его и вызывающий в нем мужество побеждать в том ужасном борении, когда человек борется с тем, кто, скажем так, ему друг, и когда так трудно отличить друга от врага; вызывающий в нем чистоту сердца, с которой он способен свободно обратиться горе́ в благодарении Богу всякий раз, когда его душе грозит быть пригнутой долу, оказавшись в долгу у другого человека. Или же то, что мы хвалим здесь, это простая неблагодарность? Быть может, слово апостола не утверждает равенства пред Богом, или же оно раскрывает какое-то несправедливое равенство, говоря, что всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, так что каждый, дает ли он или принимает, по существу должен быть благодарен лишь Богу – ведь благодарить по праву можно лишь за благое, а все благое приходит от одного только Бога? О! нет, это слово ничуть не желает упразднить благодарность, ведь так же, как для дающего позор знать о том, что он – дающий, или, по крайней мере, не стремиться стать невидимым во всех смыслах или хотя бы в высшем смысле суметь остаться невидимым, будучи на виду, – так и для принимающего позор не знать и не стремиться изо всех сил узнать, от кого он получает даяние. Но в этой борьбе за то, чтобы один сумел найти то, что другой сокрывает, оба будут едины в том, что найдут Бога, и когда Он будет найден, позор отнимется от обоих: для того, кто хотел остаться сокрытым, не будет позором, если его обнаружат, а для того, кто искал своего благодетеля, не будет позором, если он не сумеет обнаружить его. Если же тот, кто принимает благодеяние, не отправляется, благодарный, искать благодетеля, ему не найти и Бога; и лишь в таком искании он находит Бога – когда не находит своего благодетеля; или когда находит его таким, каким тому и следует быть, и тот помогает ему найти Бога; или когда находит его таким, каким тому не следует быть, и, продолжая благодарно искать, находит Бога. Если же ты теряешь из вида земную благодарность с тем, чтобы каким-то сказочным образом найти со своим благодарением Бога, отрезвись, ведь если ты не желаешь воздать благодарность человеку, которого видишь, как ты сумеешь истинно благодарить Бога, Которого не видишь?[213] И пускай фарисей употребляет эту истину себе во зло, все равно остается истинным то, что следует воздавать Богу честь за то, чем ты обязан грешному человеку; что нельзя так возвышаться над другим, чтобы тот не мог уже прийти к благодарению Бога, все время натыкаясь только на тебя; что нельзя быть таким униженным, малодушным, ленивым, изнеженным, затерявшимся в земном, чтобы довольствоваться благодарностью человеку, который дал тебе то, чего ты жаждал; но при этом нельзя отрицать и того, что явно отрекаться от своего благодетеля, желая скрытно получать его дары, так же мерзко и пред Богом, и пред людьми, как бесчестить своих родителей, что это подлость, вменяющая даяния дающего в исключительную обиду себе в этой жизни. Мы восхваляем евангельского слепорожденного за то, что первым, на что он употребил дарованное ему зрение, было искание видеть, если возможно, своего благодетеля; мы восхваляем его за то, что суд мира был не в силах побудить его к тому, к чему он побудил Петра: отречься от своего благодетеля; мы восхваляем его за то, что он желал лучше быть презираем вместе со своим благодетелем, нежели быть в почете, служа, быть может, инструментом в руках сильных, – но если бы его благодетель был таким же грешным человеком, как и мы все, а он ничего сверх сказанного не хотел бы сделать; если бы их связало в неразрывную дружбу благодеяние, а не общее благодарение Богу, Кому они воздавали бы честь, разве это не загубило бы то, что так прекрасно начиналось? Хотя Христос и принял поклонение слепорожденного, Он принял его не как воздаяние за благодеяние, но как свидетельство веры, и их отношение таково, что никакой грешный человек не мог бы соблазниться притязать быть здесь тем, Кем был Христос. Само благодеяние Христос сделал насколько возможно сокрытым; ведь, сделав так, чтобы слепорожденный смог обрести зрение, Он отослал его от Себя, сказав: пойди, умойся в источнике Силоам. Там слепорожденный прозрел, но рядом с собой не увидел Господа – потому, конечно, что его Благодетель желал остаться невидим, хотя Его благодеяние и состояло в том, что Он подарил слепорожденному зрение.