Евангелия и второе поколение христианства

Обстоятельства, поставившие во главе империи Нерву, неясны. Несомненно, заговорщики, убившие тирана, имели первенствующий голос в этом выборе. Реакция против ужасов предыдущего правления была неизбежна; но заговорщики, принимавшие близкое участие в главных действиях прошлого правления, не хотели, чтобы реакция была очень сильна. Нерва был прекрасный, но сдержанный и нерешительный человек, повсюду вносивший умеренность и доводивший свою любовь к полумерам почти до крайности. Армия требовала наказания убийц Домициана; честная партия сената требовала наказания лиц, бывших орудиями преступления прошлого правительства; находясь между этими двумя противоположными требованиями, Нерва часто оказывался слишком слабым. Однажды за его столом сидели: знаменитый Юний Маврикий, рисковавший своей жизнью ради свободы, и гнусный Вейенто, один из наиболее вредных людей при Домициане. Зашел разговор о Катулле Мессалине, самом отвратительном доносчике: "Что делал бы этот Катулл, если бы был жив? - сказал Нерва. Как, что! - ответил Маврикий, потерявший терпение, - он обедал бы с нами".

Поскольку можно сделать добра, не разрывая со злом, Нерва сделал. Никто искреннее его не стремился к прогрессу; дух замечательной гуманности и мягкости проник в управление и в законодательство. Сенат получил обратно свой авторитет. Лучшие умы считали, что задача времени, союз принципата со свободой, окончательно разрешена. Мания религиозного преследования, бывшая наиболее гибельной в деятельности Домициана, совершенно исчезла; Нерва велел освободить тех, которые были под угрозой обвинения и вызвал обратно сосланных. Было запрещено преследовать кого бы то ни было за еврейские обычаи; суд за нечестие был уничтожен; доносчики наказаны. Fiscsus judatcus давал, как мы видели, повод к разным несправедливостям. Заставляли платить многих людей, не подлежавших обложению этим налогом, и прибегали для удостоверения личности к возмутительным способам. Были приняты меры, чтобы подобные злоупотребления не могли повторяться, а специальная монета FISCI IYDAICI CALYMNIA SYBLATA напоминала об этой мере.

Все семьи Израиля, таким образом, после жестокой бури пользовались относительным спокойствием. Вздохнули свободно. В течение нескольких лет, римская церковь пользовалась счастьем и процветанием, более чем когда-либо до тех пор. Апокалипсические идеи возобновились; думали, что Бог определил время своего пришествия тем моментом, когда число верующих достигнет определенной цифры; и каждый день с радостью замечалось увеличение числа верующих. Вера в возвращение Нерона не исчезла. Нерон, если - бы и был жив, имел бы в это время шестьдесят лет, слишком старый возраст для роли, которую ему приписывали; но воображение мало рассуждает; к тому же, Нерон-Антихрист день ото дня все более и более становился отвлеченной личностью, вне человеческих условий жизни. Еще долго говорили о его возвращении и после того, когда он не мог бы уже жить.

Что касается евреев, они были еще более пламенны и еще более мрачны, чем когда-либо. По-видимому, религиозное сознание этого народа считало своим долгом по поводу каждого кризиса, волновавшего обширную империю, создавать аллегорические композиции, в которых они давали волю своим заботам о будущем. Положение в 97 году во многих отношениях очень походило на положение вещей в 68 году; чудеса природы, по-видимому, удвоились. Падение Флавиев произвело почти такое же впечатление, как исчезновение дома Юлиев. Евреи думали, что опять был поставлен вопрос о существовании империи. Обоим падениям предшествовало кровавое безумие, и за обоими следовали грандиозные волнения, дававшие повод сомневаться в прочности государства, настолько потрясенного. В течение этого нового затмения римского могущества фантазия мессианистов развернулась; курьезные вычисления конца империи и конца времен возобновились.

Апокалипсис времен Нервы появился, согласно обыкновению при выпуске подобных произведений, под предполагаемым именем, именем Ездры. Этот писец начал становиться весьма знаменитым. Ему приписывали преувеличенную роль в восстановлении священных книг. К тому же подделыватель для своей цели нуждался в имени лица, современного такой эпохе в жизни еврейского народа, которая была бы аналогична переживаемой им во время появления этого Апокалипсиса. Это произведение, по-видимому, первоначально было написано на греческом языке, полном гебраизмов, сходным с языком Апокалипсиса Иоанна. Оригинал потерян; но с греческого текста были сделаны переводы на латинский, сирийский, армянский, эфиопский и арабский языки, в которых и сохранился этот ценный документ, благодаря чему удалось восстановить его в первоначальном виде. Это прекрасное произведение, в истинно еврейском духе, написанное фарисеем, вероятно, в Риме. Христиане признали его и читали с жадностью и, немного подправив одно-два места, сделали из него христианское произведение, весьма назидательное.