Ever since we met (СИ)

— Мне Ленка сказала, что больше дружить со мной не собирается, — бурчит он куда-то себе под нос. — Я для нее недостаточно хороший, походу. Представляешь, она даже забыла про мой день рождения. Сказала, что не хочет меня огорчать в важный день, поэтому говорит заранее. Какое заранее?

— Вот такое вот неправильное заранее, — вздыхает Саша. Ленку из параллельного она не знает как следует — они общались за это время, наверное, минут десять, и не похоже было, что школьная подружка Вани в восторге от самой идеи общения с ней. Но в любом случае не особо приятная выходит ситуация. — Ну и к черту ее, а, Вань? У тебя день рождения, тебе надо радоваться, а не переживать из-за того, что тебя решила бросить девчонка, которая даже не помнит о том, какой сегодня день.

Помогает ли это, она не знает. Встает на носочки, ладоней Вани не отпуская, и в щеку его целует, как раз в момент, когда звонок на урок раздается. И тут же сбегает, и сама опомниться не успев.

И с чего она взяла, что это поможет, она без понятия.

Новенькие ванины коньки такие красивые, что где-то внутри ворочается червячок зависти. У нее коньки тоже есть, но старенькие и потертые, еще везет что она из них еще не выросла. Не вырасти бы к зиме, чтобы можно было кататься вместе с ним. Саша в домике на дереве валяется на подушках, свернувшись клубочком, смотрит куда-то перед собой, и оттягивает хотя бы мысленно момент, когда придется отсюда выйти и пойти к другим. Она сбежала, когда ванина бабушка только приехала, сразу после того, как Ваня ей подарком похвастался, предварительно выслушав в свой адрес что она и милая, и аккуратная, и вежливая, и вообще чудо, а не ребенок, и не планируют ли Леночка и Андрюша дочку, чтобы вот такая же? После бабушки наверняка еще множество гостей прибыло, и скоро Ваня наверняка пойдет ее искать, но пока что…

— Киснешь?

Вспомнишь солнце, вот и лучик, всплывает в голове слышанная как-то раз поговорка. Как она пропустила его приближение, она не знает, но Ваня подтягивается легко на руках, игнорируя то, что ступеньки лестницы до самого верха идут, и ловко впрыгивает внутрь, устраиваясь на краю люка. Он, в отличие от нее, весь сияет, явно наслаждаясь вечером и забыв о том, что его днем беспокоило. Это и правильно, думается Саше.

— Кисну, — соглашается она. А смысл спорить, особенно если он прав? — А что, лучше киснуть в доме и портить тебе праздник?

— Лучше вообще не киснуть, — изрекает он глубокомысленно, но тут же улыбается. — Пошли к дому, серьезно. Там теть Ира с дядь Сашей приехала, и теть Наташа с дядь Игорем, и мама скоро шарлотку вынесет.

— Я думала, на день рождения торт едят, — удивляется Саша, садясь. Ваня выглядит довольным, как слон.

— Ну да, но мама знает, что я ее шарлотку ни на какой торт не променяю. Ну так что, пошли? Дамы вперед.

Он шутливо салютует, и она не удерживается от смеха. Лестница, кажется ей, чуть качается, когда она по ней спускается, но она списывает это на то, что ей кажется. Ну в конце концов, что может быть с ней не так?

Все, понимает она, когда под Ваней ломается первая же ступенька и он летит на землю, не удержавшись. Не вскрикнуть от ужаса не получается, но голос куда-то пропадает, когда Ваня садится с трудом, а по виску его струйка крови стекает. Под деревом множество камней, и вопроса, что произошло, даже не возникает. Ей бы звать взрослых на помощь, ей бы кричать снова — ей одиннадцать, и она не может ничего сделать сама. Но…

Но тело перестает слушаться, действует будто само по себе, и Саше остается лишь наблюдать за собственными действиями. Она камни перебирает быстро, находит один, с кромкой поострее, и в ладонь себе втыкает угол, а потом прикладывает к ране на ваниной голове. И ей бы так не делать, это антисанитария и бог знает что еще — но у Вани глаза распахиваются широко, он смотрит на нее изумленно и почти в ужасе, а со стороны дома уже слышны голоса. Тело снова получается себе подчинить только в тот момент, когда за плечи ее кто-то обнимает и прижимает к себе, отрывая от него. Саша видит, как Елена падает на колени рядом с сыном, как изучает его, ощупывая голову, как стискивает в объятьях, и лишь потом поворачивает голову. Обеспокоенное лицо совсем рядом с ее ей знакомо — Ирина Владимировна, школьная директриса. Два и два складываются достаточно легко: вот, оказывается, кто эта тетя Ира, «мамина подруга».

— Кажется, у нас пополнение, девчонки, — смеется рядом кто-то. Женщина. Рыжая. — Ир, первый всплеск как у тебя.

— Да с чего ты взяла, что первый? — парирует Елена, Ваню обнимает еще теснее. — Откуда нам знать?

— Наташа права, — прерывает ее Ирина Владимировна. — У нее все сбилось, явно первый раз. Ты же понимаешь, что ее теперь нельзя родителям возвращать?

Перед тем, как в сон провалиться прямо там, под деревом, Саша успевает лишь подумать, что не очень-то и хотелось. А еще — что надо будет попытаться узнать, что же, черт возьми, только что произошло.

========== Глава 4 ==========