Everything (СИ)

— Нужна помощь, сестрёнка? — Ртуть вспышкой появляется у Ванды за спиной, слегка приобнимая девушку за плечи, и в этот момент в голове Лесли всё встаёт на свои места: и внешняя схожесть, и более тесное взаимодействие друг с другом. Они брат и сестра. И дети Магнито.

— Сама справлюсь, — фыркает Алая ведьма, слегка усмехнувшись. От неё исходит всполох сестринской любви и следующей за ним слабости, и Лесли тут же ухватывается за это чувство, боясь его упустить. Создаётся ощущение, словно никого из других мутантов тут нет, только они, затеявшие очередную игру, и заигравшиеся в неё слишком сильно, — просто проследи за тем, чтобы нам никто не мешал. Наша Поглотительница Душ очень строптива, но она примет правильное решение. Я чувствую это.

Алая ведьма переводит взгляд на эмпатку, снова демонстрируя одну из своих ненастоящих улыбок. Брату она так не улыбается. Лесли чувствует, что Ванда действительно верит в свои слова, но понимает ли она, что сотворить такое просто невозможно? Место, в котором мутанты бы не боялись себя и жили спокойно, звучит как утопия. Лесли её даже немного жаль.

— Что скажешь? — теперь вопрос обращён непосредственно к ней. Ванда делает небольшой шаг вперёд, рука её дёргается, словно инстинктивно желая сжать свою жертву в тисках, но мутантка этого не делает. Алая ведьма нуждается в Лесли, боится её, старается сделать так, чтобы дальше безобидных переговоров не ушло, потому что страшится возможной потери контроля над ситуацией. Всё это эмпатка чувствует, за всё это хватается так исступлённо и рьяно, словно тонущий за спасательный круг, потому что понимает, что сейчас для неё важна каждая чужая эмоция, каждая потенциальная точка давления. Настроиться. Почувствовать. Изменить.

— Что я скажу? — Лесли слегка усмехается, а не единожды ушибленная спина даёт о себе знать тупой неприятной болью, отдающейся практически во всём теле. Девушка бросается мимолётный, незаметный для Ванды взгляд в сторону Скотта и Джин, чтобы убедиться в том, что Люди Икс в безопасности и Феникс поставила защитное поле. Ей нужно было удостовериться в том, что никто из неё друзей не пострадает, в том, что Он не пострадает. Она мысленно прощается со Скоттом, прежде чем посмотреть Ванде в глаза, — Думаю, я скажу… надо было держать руки.

Она усмехается как-то горько, а потом в одно мгновение, так быстро, чтобы Алая ведьма не успела ничего понять, тянет за все чужие чувства, за которые успела ухватиться. Непонимание в глазах Ванды быстро сменяется испугом, который переходит в неконтролируемый, животный ужас. Девушка падает, царапая колени о мелкие камешки развороченной площади, и начинает глубоко дышать, стараясь не задохнуться.

Лесли всё чувствует, каждую эмоцию пропускает через себя, и понимает, что ей не менее страшно. Вся чужая боль проходит сквозь её тело электрическими разрядами, заставляя руки мелко трястись. Алая ведьма окончательно сворачивается на земле клубком, хватается за голову, в тщетных попытках привести себя в чувства, а в конце срывается не дикий, практически нечеловеческий крик, полный боли и отчаяния, и Лесли даже не сразу понимает, что кричит вместе с ней.

— Ванда! — она видит, как рядом с Алой ведьмой оказывается Ртуть, как он пытается отнять руки сестры от лица, хотя бы немного привести её в чувство, чтобы она перестала извиваться, а он мог взять её на руки и унести как можно дальше. Его неконтролируемая тревога рушится на эмпатку волной, а она в свою очередь уже умело манипулирует чужими чувствами. Сверхъестественная скорость всё-таки ничто по сравнению с его страхом разочаровать отца и хоть в чём-то уступить сестре.

Мужчина держится стойко. Его тело бьёт крупной дрожью, но он всё ещё старается сфокусировать на себе извивающуюся в истерике сестру. Она кричит, хватается за голову, не в силах вынести всю ту боль, которую девушка возвела в ней в высшую степень, а её брат, сам едва сдерживающий накатывающий волнами ужас, всё ещё старается сделать хоть что-то для того, чтобы она была в порядке. На секунду Лесли даже трогает такая трепетная забота, но это чувство быстро перекрывается скапливающимися внутри чужими эмоциями.

Все эти боль, гнев, ненависть и совсем малая доля любви, пронизывают её тело насквозь, к горлу рвотными позывами подступают страх и отчаяние, и все эти чувства, настолько негативные, неприятные и болезненные, что в какой-то момент девушке кажется, что она не сможет всё это вынести даже морально. Она не сразу понимает, что эмоций для двух потрепанных жизнью, пусть и очень сильных мутантов слишком много, и осознание того, что она давно начала впитывать в себя энергию других мутантов Братства, обрушивается головокружением. Лесли чувствует, как ноги начинают трястись, а кровь в венах практически вскипает, потому что ни один человек не способен испытывать так много всего сразу.