Everything (СИ)

Скотт спит в совершенно неудобной позе, сидя на стуле возле её кровати.

Лесли чувствует, как где-то в груди пожаром разгорается радость, после чего по телу тёплыми волнами разливается облегчение, напряжение медленно уходит и огромный аппарат, вторя её чувствам, начинает пищать размереннее. Теперь всё встаёт на свои места. Ведь, когда она пришла в себя, то почувствовала не Логана, а Скотта.

Она снова вглядывается в такие знакомые черты. В этот момент Саммерс выглядит спокойным и совершенно расслабленным, пусть Лесли и чувствует, как от него волнами исходят тревога и волнение. Он всё ещё невероятно красивый, и даже сейчас, умудрившись уснуть на стуле, не теряет своего, свойственного только ему, особого очарования.

Ей хочется насладиться возможностью такой близости вдоволь. Девушка прекрасно понимает, что как только ей станет лучше, Скотт снова превратится в её хорошего друга, вернувшись к Джин, а она, Лесли, так и останется со своими невзаимными чувствами и мыслями о том, что она может уничтожить мир, если не научиться контролировать свои силы должным образом.

В этот момент Лесли будто забывается, совершенно перестаёт контролировать свои действия. Будто зачарованная, опьянённая возможностью такой вольности, она боязливо, словно от одного неосторожного прикосновения может обжечься, протягивает свою ладонь к руке Скотта, лежащей на её кровати. Сейчас он находится как никогда близко, и у Лесли в голове каким-то эхом отдаётся мысль, что, возможно, она поступает неправильно, позволяя себе строить воздушные замки, прекрасно зная, что Скотт уже много лет с Джин. От этих мыслей до сих пор больно, но сейчас эмпатке хочется думать об этой боли в последнюю очередь.

Теперь, не скрытые материалом костюма, ладони Скотта тёплые и слегка шершавые. Девушка заворожённо проводит кончиками пальцев по чужим костяшкам, каждую косточку обводит маленьким кругом. Медленно, ощущая в этом порыве что-то необъяснимое и чересчур личное.

Она любила его так много лет, подавляла в себе все эти чувства, которые в присутствии Саммерса становились невообразимо сильными и играли яркими красками. Она так долго жила, согреваемая любовью к нему, что теперь на одно мгновение задумалась, — а что произошло бы с ней, если бы это чувство вдруг пропало? Смогла бы она жить дальше, засыпая и просыпаясь без мыслей о нём, не настраиваясь на его эмоции уже чисто интуитивно? На эти вопросы у неё не было ответов.

Лесли понимает, что так и замерла в раздумьях, — держа свою ладонь поверх ладони Скотта, — только когда чувствует под своими пальцами движение.

Мужчина сонный, явно не выспавшийся, но всё равно лучезарно улыбается, когда видит Лесли перед собой. Девушка чувствует, как в груди с новой силой разгораются тело и любовь, и даже не сразу понимает, что это чувство принадлежит им обоим.

— Доброе утро, — она бормочет неразборчиво, еле шевеля губами, и, стараясь игнорировать разбитую губу, улыбается ему в ответ, — как спалось?

Скотт тихо смеётся, качая головой, а Лесли снова ловит себя на мысли, что смотрит на него непозволительно долго. Сердце само по себе начинает колотиться в груди сумасшедшим ритмом, а кожа пылает нестерпимым жаром, но девушка всё ещё не отнимает своей руки от его.

— Теперь, когда знаю, что с тобой всё в порядке, мне намного лучше.

Эти слова застревают в ушах, а сердце теперь, кажется, бьётся не только в груди, но и потеряно-быстро колотиться где-то в области солнечного сплетения. Голова начинает немного кружиться от той любви, которая сейчас переполняет девушку до краёв, а самой Лесли кажется, что уже ничего не болит, и она способна на любые подвиги. Кажется, что она способна на что угодно, пока Скотт рядом.

Пока он здесь, всего в нескольких метрах от неё, тепло улыбается, пряча внимательный взгляд под красными линзами очков, держит её ладонь в своей. Эмпатка невольно дёргается, когда осознаёт этот маленький нюанс. Ведь, действительно, теперь не её ладонь лежит поверх ладони Саммерса, а сам мужчина сжимает её руку. Нежно, трепетно, с такой заботой, словно им обоим по четырнадцать, и Лесли соврёт, если скажет, что от этого у неё не перехватывает дух.

Она любила Скотта сильно, болезненно и так исступлённо, что порой совершенно теряла контроль над собой, когда он был рядом.

Тишина между ними мягкая, совершенно лишённая какого-либо напряжения, и девушка хотелось, чтобы это длилось как можно дольше, но у неё есть слишком много вопросов, ответить на которые сейчас может только Скотт. Неохотно нарушая молчания, но всё ещё не разрывая установившегося зрительного контакта, она наконец начинает говорить:

— Логан сказал, я отключилась на два дня, — Саммерс медленно кивает, так ничего и не добавив. Она продолжает, — но… сила, которую я в себя впитала, была… слишком мощной. Как я смогла выжить?