Евгений Шварц. Хроника жизни

И в самом начале 1955 года, в январе, Шварц задумал для «Амбарных книг» новый жанр — «Телефонную книжку». То есть он снял с тумбочки, на котором стоял телефон, телефонную книжку, и начиная с «А», начал писать портреты тех, кому он звонил. Первым оказался Н. П. Акимов, которого он начал писать 19 января. О нем он говорил не раз на страницах этих же «Амбарных книг». И теперь, помимо работы над «Дон Кихотом», он чуть не ежедневно записывал, что помнил и как воспринимал того или иного человека или организацию. Например, Союз писателей. И т. д.

И 16 апреля 1955 года Шварц сдал сценарий «Дон Кихота» «в трех экземплярах» сценарному отделу студии. А 20-го, посылая ещё один экземпляр сценария К. Н. Державину, он писал:

«Дорогой Константин Николаевич!

Со страхом и трепетом посылаю Вам свой сценарий. Дела у меня сложились так, что в Комарово я не был с начала января. А тут ещё серьезно захворал Григорий Михайлович. Рухнули наши предположения о работе в Комарово. А студия всё торопила и угрожала, — и сцену за сценой стал я писать, находясь от Вас в отдалении, что начисто противоречило первоначальным нашим планам.

Простите меня. Точнее — посочувствуйте мне. В работе над сценарием есть всегда что-то от постройки дома во время пожара. Причем — он же и горит. Дом, который надо построить к сроку. Когда пришлете мне открытку, приеду за приговором…

Ваш Е. Шварц.

Сценарий правил наскоро. Возможны опечатки. Особенно с именем Санчо Панса обращалась машинистка очень уж произвольно. Не сердитесь!».

25-го того же месяца начальник сценарного отдела В. Беляев и редактор И. Гомелло сочинили отзыв на этот вариант, в котором отмечалась «интересно написанное сценаристом забавное и остроумное вступление в губернаторы; лаконичны и остроумны сцены, показывающие расположение народа к Санчо, а также своеобразная расправа Санчо с доктором Педро Реско де Агуэра и с мажордомом. Такой прием подчеркивает народность Санчо…» Но странно восприятие редакторов главного героя в интерпретации Шварца: «Вместе с тем ряд отступлений от романа, на наш взгляд, не точно передает смысл первоисточника. Особенно это касается последней четверти сценария. Она вся построена так, что неизменно приводит к мысли, будто дон Кихот является другом человечества, необходимым ему и любимым народом, что дон Кихот действительно творит добро, что конфликт у него существует только с сильными мира сего, которые мешают ему служить человечеству и доводят его до трагического конца. В последней четверти в сценарии постепенно снимается элемент комического, и сценарий начинает приобретать подчеркнуто драматический характер. Это особенно относится к последней встрече дон Кихота с козопасом, с Альдонсой и к последнему монологу. Сценарный отдел просит автора в дальнейшей работе над сценарием учесть высказывание Н. Добролюбова о том, что «отличительная черта дон Кихота непонимание, за что он борется, но того, что выйдет из его усилий»».

В одном редакторы были правы. Дон Кихот не мог стать «любимцем народа». Но и «высокопоставленная чернь», как и «народ», во все времена и у всех народов всегда ненавидели прекрасное и распинали лучших представителей человечества. Черни они всегда мешали жить. И у Шварца потешается над Дон Кихотом и народ, и «сильные мира сего». И тут, пожалуй, «драматического характера» даже маловато. Тут требуется трагедия.

14 мая Шварц представил второй вариант сценария. И на этот раз был затребован отзыв «старшего научного сотрудника Академии наук СССР» К. Державина, в котором тот написал: «Из эпизодов романа Е. Л. Шварц отобрал наиболее заметные и показательные для авантюр Ламанческого рыцаря эпизоды, свободно расположив их и соединив в последовательно развивающиеся целое вполне мотивированными, если не буквой, то духом романа переходами. Тем самым сохранив структуру «Дон Кихота» и не нарушив важный для Сервантеса принцип панорамного показа современной действительности. Эта панорама, т. е. тот широкий социальный фон, на котором вырисовываются приключения Дон Кихота и его оруженосца, воспроизведен почти полностью.

В образе Дон Кихота сценарист не только сохранил основные черты сервантесовского творения, но и сумел вскрыть то органическое существо его внутреннего облика, которое так настойчиво заявляет о себе в романе сквозь все нелепые приключения ламанчского идальго. Е. Л. Шварц хорошо и глубоко понял ведущее начало противоречивого, двойственного облика Дон Кихота… Сценарист совершенно правильно и последовательно раскрывает патетическую линию развития сервантесовского героя». Были отмечены критиком и некоторые мелкие шероховатости сценария, и необязательные эпизоды».

27 мая собирается худсовет студии, чтобы обсудить новый вариант сценария. Ни Козинцев, ни Шварц на этом заседании не присутствовали. Козинцев уехал в Ялту долечивать бронхоплевропневмонию, а Шварц слег с болями в сердце.