Evgeniy_Ivanovich_Naumov_Smeyuschiysya_Peliken

Айван заметил, что перед ним слабый старик, еле держащийся на ногах. Бросив короткий взгляд на женщин, опустил копье острием книзу. Татай, поколебавшись немного, сделал то же самое – он оценил молодость и ловкость приехавшего. Внезапно почувствовал свое старое тело, боль в ранах.

– Что за человек ты? – спросил устало. – Наверное, вражеский человек?

– Почему решили, что вражеский я? – спросил удивленно Айван.

– Да ведь узкие штаны на тебе. В узких штанах только врага увидишь.

Айван невольно улыбнулся:

– Неужели и я должен злобу чувствовать к вашим широким штанам?

– Но кухлянка тоже короткая!

– Разве длиной кухлянки измеряется человеческая душа?

– Ведь тупой верх на твоей, шапке!

– Да не тупое то, что под шапкой.

Ответы незнакомца понравились им. Видно, что рассудительный. Такой не станет убивать без причины.

Старик нерешительно заметил:

– Всегда учили нас врагов по одежде узнавать. Не наша на тебе одежда. Вражеская.

– Не знаю, как назвать человека, который предлагал вам видеть в одежде что-то вражеское, – рассмеялся Айван. – Разве кусаются мои узкие штаны? Или душит кого-то моя короткая кухлянка? Да и шапка с моей головы не прыгнет на тебя, оскалив клыки!

В раздумье старик медленно прислонил копье к шатру. Женщины сложили у. ног лук и стрелы. Можно было подъехать.

– Как же будем узнавать врагов? – спросил Татай.

– Врага, всегда узнаю по тому, что он делает, – пожал плечами юноша. Быстро распряг собак и опрокинул нарту,

– Подожди, – удержала его Аинка. – Не заходи в наше жилище…

Вот так! По-прежнему видят в нем врага благодаря одежде.

Айван повиновался и стал молча запрягать собак. Придется в другое селение ехать. Не везде ведь живут люди, которые широту ума соизмеряют с шириной штанов.

– Ты не так понял нас, едущий издалека, – мягко остановил его старик. – Хотели бы мы оказать тебе гостеприимство, но болезни бегают по нашему шатру, как песцы бродячие, – так много и развелось.

Айван удивился. Он слышал о таких селениях. Люди один за другим мрут, и селение становится пустынным. Дедушка Ненек советовал такие селения объезжать подальше – болезни к приезжающим сразу цепляются. Старик угадал его мысли.

– Нет, не умирают в нашем селении. Но вот откуда-то к нам в шатер болезни набежали. Почему в другие шатры не идут? Ведь хорошие жилища здесь есть – красивые и просторные.

Действительно неказистый шатер. Шкура на сгибах побелела от старости и дождей, потрескалась. Его взгляд остановился на том месте, где кожу срезали полосками – страшный знак голодной жизни!

Айван потрогал срезы рукой. Лайнэ простодушно заметила:

– Шаман говорит: от такой еды болезни только жиреют.

– Это верно, – с горечью подтвердил Айван. – Зачем вы держите болезни в шатре? Выгоните их, – пусть идут в тундру!

Старик покачал головой:

– Приходил шаман Кыкват и по-собачьи вокруг шатра бегал, закрыл внутри все болезни, чтобы по селению не пошли. Одна даже на спину ему прыгнула, разогнуться не давала, невидимой была. Нот какие они сильные и могущественные! Ушел он, нас ругая. Если войдешь, на тебя тоже набросятся.

– А вы? Вы ведь тоже не можете войти!

Женщины рассмеялись.

– Наши это болезни, домашние. Вон Татая сколько гложут, привык даже. Все лежал, не вставая.

Айван испытующе взглянул на старика. Тот криво улыбнулся.

– Сегодня крик боевой услышал, молодость вспомнил, поэтому сразу наружу выскочил, про болезни забыв.

Какой крик?

– «Узкоштанный!» В молодости кричали мы: «Бей узкоштанных!»

Все рассмеялись.

Айван осторожно заглянул внутрь. Ничего не видно. Попрятались или невидимые они? Но если шаман видел, значит болезни есть. Приглядевшись, различил множество блестящих глаз. Притаились.

– Что ж, пожалеют они о том, что другие шатры не выбрали, – решительно сказал. Достал из поклажи небольшой сверток. Дедушка Ненек, снаряжая в дорогу, кое-чему научил и шкуру бешеного волка подарил.

Этот волк никого не боялся, в селения забегал, на людей кидался. Собаки от него в разные стороны разбегались, поджав хвосты, – даже неустрашимые. Двоих охотников укусил, умерли они потом в страшных мучениях.

Дедушка заговоренной расщепленной стрелой его убил, у отдушины за хвост подвесил. Потом шкуру снял. Шкура бешеного волка все болезни, как собак, разгоняла. Во время сна Айван под себя ее стелил.

Накинув шкуру на плечи, в шатер вошел. Болезни сразу к стенкам шарахнулись, только шорох пошел – сидят, настороженно глазами поблескивают… Посреди шатра воткнув, копье укрепил. Развернул шкуру волка и, двигаясь по сужающемуся кругу, на копье загнал все болезни. Ворчали и огрызались они, теснясь на. острие, пока ремешками, смоченными кровью росомахи, – перевязывал копье внизу.

Затем с помощью женщин и Татая покрышку снял и жерди на новое место переставил. Снова натянул покрышку. Стал ремни завязывать.

– Какомэй! – удивленно воскликнула старуха. – Неужели там остались они?

– Если приглядеться внимательно, увидеть можно, – сказал Айван, указывая на копье. По временам там что-то мелькало, колыхалось в свете потухающего костра.

Лайнэ отпрянула.

– Даже присматриваться не хочу! Пусть замерзнут там.