Эвита. Женщина с хлыстом

Еще до отказа Эвы среди перонистских депутатов провинции наметился раскол, двадцать семь человек, поддержавших кандидатуру Эвы, удалились с заседания, оставив двадцать пять, предпочитавших Мерканте. Что случилось вскоре после того на закрытом собрании, которое они провели в присутствии Эвы и Мерканте, разумеется, не раскрывалось; говорили, что Эва использовала всю свою способность убеждать, уговаривая перонистских депутатов твердо стоять за Перона. Какие бы аргументы ни использовались, но Эва и Мерканте оба сняли свои кандидатуры, и было объявлено, что на пост вице-президента будет баллотироваться доктор Кихано. Доктор Кихано[34] в это время лежал в клинике на операции, весьма серьезной для человека его возраста; по-видимому, он был единственным, кто никак не мог повлиять на ситуацию, и потому устраивал обе фракции. Перон не присутствовал на этом заседании, демонстрируя свое равнодушие к внутрипартийным баталиям. Это стало первым крупным поражением Эвы, и сразу же после него она произнесла в эфире речь, отказавшись баллотироваться на пост вице-президента.

В перонистской прессе объявили, что решение Эвы обусловлено существующим законодательством: кандидаты в президенты и вице-президенты должны быть старше тридцати лет, а Эве, как утверждалось, было только двадцать девять. Это выглядело не слишком убедительно на фоне ее речей о самопожертвовании, даже если бы и было правдой, а ей на самом деле исполнилось уже тридцать два. Но и ее возраст едва ли мог долго оставаться тайной, в особенности после того, как в мае ее день рождения объявили Днем любви и благодарности и отпраздновали широко, со множеством цветистых речей и подарков. Сразу же после ее отказа Рауль Апольд, министр информации, распространил сообщение о том, что Эва страдает от анемии и больна гриппом. Эва, которая была в полуобморочном состоянии, когда произносила свою речь 31 августа, действительно заработала нервный срыв и неделю оставалась под медицинским наблюдением. Все ее планы рухнули, и унизительность поражения можно было как-то сгладить, только войдя в роль мученицы, чему немало способствовала и ее болезнь. В последний год по поводу анемии ее наблюдал доктор Заварски, польский специалист по болезням крови; гемоглобин у нее упал до 3500 против 5000 в норме, и слухи, вечно все преувеличивающие, приписали ей наклонности Дракулы. С поразительным упорством она продолжала придерживаться своего изматывающего графика, не желая дать себе послабление, не позволяя даже обсуждать этот вопрос. Как-то на обеде в резиденции Эва заметила, что доктор Заварски беседует с Пероном с глазу на глаз, и пожелала узнать суть разговора. Доктор отвечал, что предостерегал его превосходительство и говорил о том, что ее положение весьма серьезно и что ей не стоит так много работать. В ярости она бросила доктору в лицо салфетку с криком: «Я просила вас не обсуждать мое здоровье с президентом!»

Вероятно, именно во время нервного заболевания, когда она находилась под действием успокоительных средств, и был призван доктор Рикардо Фионочиетто, директор клиники президента Перона; ее в первый раз обследовали и заподозрили рак матки; до тех пор она отказывалась проходить обследование. В конце сентября доктор Джордж Т. Пак, специалист по раковым опухолям из Мемориальной больницы Нью-Йорка, прилетел в Буэнос-Айрес, чтобы выступить на конференции онкологов; тогда же к нему обратились, чтобы он осмотрел Эву. Она по-прежнему, как, вероятно, даже после операции, оставалась в неведении относительно своей болезни и не знала, что доктор Канонико консультировался с доктором Паком по поводу ее состояния. Похоже, она как многие простые люди, боялась врачей и особенно врачей-иностранцев. В октября доктора Пака снова вызвали в Буэнос-Айрес осмотреть Эву; когда он пришел, она находилась под наркозом и, скорее всего, так и не узнала, что он ее обследовал. И, разумеется, все это держалось в тайне от общественности, которая не могла понять неожиданную просьбу Перона о длительном отпуске, отчего и возникли слухи о том, что они с Эвой собираются бежать из страны, не дожидаясь ее экономического краха.