Эволюция

Шестисотлетние воспоминания вели ее вперед, пока она не достигла места, где должна была быть потайная дверь. К своему ужасу, она увидела, что потайной вход больше не был скрыт. Лишь занавес падающей воды охранял забытый альков по ту сторону.

«Чёрт», — подумала она, — «Мы опоздали».

Она вскинула руку, и процессия остановилась. Самуэль проследил за ее взглядом к открытому порталу. Селена кивнула, подтверждая его опасения.

«Он уже здесь», — прошептала она.

Что почти наверняка означало, что Вильгельм также был свободен. Она понадёжней сжала дробовик и осторожно двинулась в сторону открытого портала. Тогда уголком глаза, она заметила цветное пятно слева от нее. Она застыла на месте. Ее глаза невольно обратились к стене рядом с ней.

Там, выцветшие, почти на грани небытия, находились солнце и цветы, которые она и Сесилия нарисовали на стене шесть веков назад. Ее горло сжалось, когда беззаботный смех двух счастливых детей эхом отозвался в её мозгу. Сесилия была давно мертва, как и та невинная девочка, которой Селена когда-то была, однако это пугающее напоминание их золотого детства как-то пережило все эти годы, подстерегая, чтобы пронзить Селене сердце, когда она меньше всего этого ожидала.

«Что это?» — спросил Самуэль, его голос звучал одновременно недоуменно и обеспокоенно.

«Ничего», — ответила она коротко. Усилием воли, она заставила замолчать дёргающий сердце смех в своей голове. Она утрамбовала какие-либо отвлекающие эмоции, по меньшей мере на столько, на сколько смогла. Ее голос и лицо были также холодны, как и холодная вода, лижущая её бёдра. «Пойдем».

Она отвернулась от нарисованных солнечных лучей и шагнула сквозь открытый проход. Лист падающей воды, залил голову и плечи. Ледяные капли проникли за её воротник и потекли вниз по спине. Самуэль и его люди последовали за ней через альков, пока они не достигли невысокой лестницы, ведущей в склеп на той стороне. Селена была обеспокоена, но не удивлена, увидев пустой открытый саркофаг перед собой. Разбитые серебряные кандалы лежали на полу перед пустой гробницей.

«Мы опоздали», — сказала она.

Ее взгляд упал на ключ, всё ещё торчащий в стене рядом с саркофагом. Маркус, должно быть, оставил его теперь, когда больше не нуждался в нем. Она свободно вытащила его из замка и вынула кулон из другой части ключа. Крестообразная эмблема казалось тяжёлой в руке, отягощенная веками потерь и разрушенных романов. Соня носила кулон до своей смерти, как и Луциан сотни лет спустя. Селена вспомнила, как нашла кулон рядом со своей головой после того, как они с Майклом занимались любовью, а затем наблюдала, как Маркус сорвал кулон с груди Майкла, пока ее новообретённый возлюбленный лежал насаженный на железную подпору.

Она боролась со слезами. Для Маркуса, кулон был просто средством достижения цели, который можно было выбросить после того, как он выполнит своё предопределённое назначение, но для Селены многовековая реликвия олицетворяла все, что она потеряла за эти годы, начиная с убийства её семьи и заканчивая трагической кончиной Майкла. Всё это напоминало об интригах Виктора и невольном участии её отца в древнем конфликте между старейшинами. На мгновение она захотела, чтобы Виктор был еще жив, только чтобы она могла убить его снова.

Но ее многовековая сущность вестницы смерти вновь заявила о себе, заставив сосредоточиться на насущной проблеме. Их положение было не из лучших: Маркус, самый первый вампир, и Вильгельм, первый оборотень, оба на свободе и неизвестно где. Ее фонарь обыскал коридор, но Селена не обнаружила никаких признаков ни одного из братьев. Или они уже покинули замок или скрываются в тени в эту же минуту, ожидая подходящей возможности напасть на Селену и ее смертных спутников? Несмотря на угрозу для собственной жизни, исходящей от последнего варианта, это было все же лучше, чем альтернатива. Целый мир будет страдать, если Вильгельм сбежал, чтобы разнести ещё одну эпидемию неконтролируемой ликантропии по всей Европе и за её пределы.

Теперь их целью было задержать их. Ни Вильгельму ни Маркусу нельзя позволить покинуть эти руины в живых.

«Работёнка по мне», — подумала она мрачно. Ее рука сжала кулон.

Карл Гапка напряжённо стоял у входа в затопленный коридор, как приказал Самуэль. Часть его была рада, что ему не нужно пробираться сквозь ледяную воду снова, но его всё же невольно интересовало, что остальная часть команды могла найти впереди. Вместе с другим охранником, Парксом, он нервно прислушивался к рычанию, стрельбе, крикам ... или любой их комбинации. Прижимаясь спиной к разрушающейся каменной стене, чтобы не быть атакованным сзади, он водил лучом своего фонаря взад и вперёд вдоль могильного туннеля. Его палец покоился на курке его УЗИ.

«Тихая ночка, а?» — заметил Паркс несколькими футами поодаль. Как и Гапка, он был начеку и готов к действию. Его черная униформа слилась с густыми тенями, наводнившими катакомбы, из-за чего его было трудно увидеть, хотя Гапка был практически рядом с ним: «Безумные вещи».