Эволюция. Классические идеи в свете новых открытий

Как совершенно правильно (и очень внятно) объясняет в своих книгах Ричард Докинз, в геноме зиготы нет ничего похожего на чертеж организма. Между элементами чертежа и частями сработанного по нему изделия, как правило, существует соответствие «один к одному». Между частями генома и организма такого соответствия нет. Чуть точнее будет сравнение с рецептом (или алгоритмом), на основе которого повар готовит торт. Между частями пирога и отдельными элементами рецепта (словами, предложениями) нет взаимно однозначного соответствия. По готовому изделию можно восстановить его чертеж близко к оригиналу. Восстановить по «фенотипу» пирога его рецепт принципиально труднее, а восстановить его дословно в общем случае невозможно. Но метафора «рецепта» тоже несовершенна. Рецепт содержит команды на уровне целого изделия («придать тесту такую-то форму», «тщательно перемешать»). В геноме зиготы нет инструкций, выполняемых на уровне целого эмбриона. Геном содержит лишь набор локальных правил поведения, выполняемых на уровне отдельных клеток. Геном можно называть рецептом или алгоритмом только с этой оговоркой. В программировании такие алгоритмы известны. Их называют алгоритмами самосборки.

Если бы развитие шло не путем самоорганизации на основе программы, а по чертежу, нам было бы труднее эволюционировать. Лет 100 назад, когда мы еще не знали законов развития эмбриона, многое в эволюции казалось непонятным. Например, выдающийся биолог Лев Семенович Берг (1876–1950), автор теории номогенеза[91], сомневался, что за счет случайных мутаций могут удлиниться все четыре ноги одновременно — ведь для этого нужно, чтобы мутации одновременно и одинаково изменили длину сразу четырех органов! Иначе животное получится хромым. Действительно, если бы в геноме был записан чертеж организма, то потребовалось бы внести в этот чертеж четыре поправки, чтобы увеличить длину четырех ног. Но, поскольку развитие идет по программе, достаточно внести всего одно изменение, чтобы длина всех четырех конечностей изменилась согласованно. Разумеется, изменение-мутация должно быть внесено не куда попало, а именно в подпрограмму, контролирующую рост зачатков конечностей.

Скорее всего, закодировать полный чертеж животного намного сложнее, чем программу самосборки. Эта программа, как ни странно, сама по себе проще, чем получающийся в результате организм.