Эволюция любви

Какой духовный климат определяло противопоставление духовного «верха» и телесного «низа»? Это демонстрируют архаические по способу бытия, но современные нам племена: главным чувством мужчины является высокомерие и презрение к женщине, главным чувством женщины – боязнь и неприязнь к мужчине. «Они, – говорит о девочках подросток из племени алава, – как и крокодилы, были нашими естественными противниками… Я думал о них как о злейших врагах, которых надо всячески изводить и мучить…» «при малейшем поводе мы нападали на девочек, а они – на нас». «Может, именно поэтому я, как и многие другие аборигены, никогда не ухаживал за девушкой. Может, поэтому большинство алава не целуют своих подруг даже после женитьбы»³.

Материя любви, воплощенный аспект любви – красота. Красота изначально связана с человеческим телом, ибо оно есть первый предмет заботы человека и первый предмет его любви. Мы сами обитаем, прежде всего, в собственном теле. Тело – исходный пункт самоидентификации. Красота архаичной культуры оставляет у нас очень странные впечатления. Но мало того, дело не заключается лишь во вкусах, объективным критерием красоты является реализация в ней свободы, раскрепощенности человека. Архаичная «красота» аборигенов – в отличие от греческой классики (это уже иной уровень культуры) – отягощает, закрепощает и уродует человеческое тело, которое становится страдающим носителем общинных и иерархических символов. Раскраска тела, татуировки и рубцевания, сложные сооружения из перьев, зубов и рогов, искусственно деформированные части тела откровенно обнаруживают «дикаря», от которого цивилизованный человек интуитивно дистанцируется.

Религия, получающая массовое распространение, необходимо упрощается и регрессирует в форму религиозного мифа, каким является массовое православие, массовый ислам и т.д. Такой миф уже требует упразднения тела в качестве предмета человека, поэтому тело упаковывается в кокон невыразительной одежды, не повторяющей изящно телесных линий. Религиозный миф претендует на то, чтоб красота тела перестала существовать как культурный феномен, как общезначимая ценность. Здесь Афродита отпущена вечно «отдыхать». В поле красоты тела только и может формироваться красота телесных взаимоотношений, которая, стало быть, в религиозном мифе обращается в непристойность или умолчание и неловкость.

Но далее… Культура меняется не тогда, когда «меняется» человек, а когда меняется предмет в его руках, когда в его руках появляется какое -то существенно новое орудие освоения действительности.

Аграрные общества. Изобретение плуга 5–6 тыс. лет назад в плодородных долинах рек Ближнего Востока стало началом революции в сельском хозяйстве и возникновения аграрных обществ. Плужная обработка почвы умножает ее плодородие. Кроме того, использование силы животных (например, волов) и открытие основных принципов металлургии в значительной степени повысили эффективность плуга. Эти нововведения способствовали получению обильных урожаев, увеличению количество пищи, а, следовательно, увеличению населения, возникновению городов и усложнению форм социальной организации. Со временем появились усовершенствованные политические институты, позволившие концентрировать власть в руках наследных монархов. Достижения аграрных обществ – египетские пирамиды, дороги и акведуки Древнего Рима, разветвленные ирригационные системы Ближнего Востока и Китая.

Основная форма осмысления жизни аграрных обществ (форма культуры) – религия. Религия связана с развитием человеческой способности, к абстрактному мышлению, к рефлексии – проецированию чувственной данности на плоскость трансцендентного, не имеющего чувственной формы существования, то есть абсолютно потустороннего и запредельного. Но религия не могла появиться непосредственно из недр мифологии, сама по себе мифология не заключает в себе ресурсов развития, а является конечной, тупиковой формой культуры. Религия не выходит здоровым младенцем из якобы материнской утробы мифологии, но возникает лишь потому, что с мифологией нечто приключилось. Что бы это могло быть – покажем на примере одной из конкретных мифологий, которая стала «нехорошей», неправильной мифологией, оказалась зараженной каким-то скрыто присутствующим в ней вирусом нежизнеспособности, шаткости основ, вирусом иммунодефицита. Именно эта «паршивая овца» мифологии – античная мифология и породила в дальнейшем тоже «нехорошую» постоянно мутирующую европейскую культуру. Поэтому сначала речь – об античной мифологии, а о религии – позже.

Античность: лирика и трагедия