Эволюция маггла (СИ)

— Сейчас узнаю, легилименс! — протянув палочку в сторону парня, сказал я. Вообще, можно и без этих чар, просто с ними реально проще, они отлично прошибают слабые ментальные барьеры. А если немного отупеет, так не жалко, насильников вообще ни в одном известном мне обществе не жалуют. В Шумере их весело подвешивали за яйца и сжигали заживо. Ну что я могу сказать, парень чистокровный в самом худшем понимании этого слова. Мало того, что его с детства учили о превосходстве над остальными, так еще и закрывали глаза на его “мелкие” шалости в виде убитых животных или издевательств над домовым эльфом. Кем он еще мог стать после вступления в ряды приспешников Гонта? А тот и рад стараться, даже детей клеймит. Я посмотрел на его предплечье и увидел внешнее проявление метки в виде черной змеи, описывающей своим телом восьмерку и черепом сверху. Впрочем, разберусь с ней позже, благо что все возможные чары сокрытия я активировал сразу же. Вырубив Кэрроу, я пошел к следующему.

Уолден Макнейр, Эван Розье и Эйвери Макнил — так звали остальных и их истории были в чем-то схожи, в чем-то различны. Тот же Розье, например, поначалу отказывался участвовать в “развлечении” друзей, но потом все же согласился. К моему сожалению, Макдональд была уже второй их жертвой, первой была какая-то Мелисандра Кристалл с пятого курса Гриффиндора три месяца назад. Они изнасиловали девушку, а потом избавились от всех следов и подтерли ей память. Ну что же, я давно хотел попрактиковаться в ментальной магии и в таком интересном разделе магии, как проклятья, но сначала разберем метку…

***

Пять дней спустя.

— Хал, что скажешь о метке? — прогнав ее через разного рода диагностические чары и даже ритуал познания, я отправил всю полученную информацию на анализ в магокомп, а сам тренировался в наложении и снятии проклятий, отчего мои подопытные стали выглядеть как несвежие трупы. И не сказать, чтобы мне это нравилось, просто уж очень удачно они подвернулись, и я очень, очень не люблю подобных мразей. Морально-этические вопросы же меня волнуют только в отношении невинных людей. Если кто-то не уважает права других людей, то я считаю, что он отказывается от своих. Нет, это не значит, что за брошенный окурок я принесу человека в жертву, я скорее как Хаято, убить не убью, но урок оставлю на всю жизнь.

— Связанное с остальными посредством протеевых или похожих на них чар рабское клеймо. Выступает в качестве средства связи и маячка для аппарации. Крепится прямо к третьей оболочке, поэтому с руки выводить бесполезно, да и уничтожить сложно — каждое клеймо подпитывается энергией не только от самого раба, но и от всех остальных. Кроме этого хозяин метки может причинить невыносимую боль своему рабу или также выкачать из него ману. Судя по строению, можно сказать, что использовалась магия жрецов Кали из Индии, большего сказать нельзя, — хорошо, что для аппарации в Авейлон нужен специальный портключ.

— Мы сможем подсоединиться к этой связи?

— Исключено, она довольно примитивна.

— Хм, а если использовать вольтмагию на метку? Это возможно? — поинтересовался я.

— В теории да. Если выкачать всю ману, а потом ударить проклятием, то выживут немногие. Но не исключено, что хозяин успеет обрубить связь, и мы только выдадим себя, — мда, задачка та еще.

— Тогда другая задача. Нужно на основе этой метки создать прослушку. А засунуть ее… Допустим, в ухо. Сделаешь?

— Как прикажете, хозяин, — ответил мне Хал и приступил к работе.

Спустя еще три дня метки были установлены в ушном канале каждого подопытного и сделаны они были прозрачными, так что разглядеть их невероятно сложно даже с помощью истинного зрения. А вот метка Гонта светилась отчетливым мерзким черным пятном. И ведь добровольно вешают на себя эту гадость и еще радуются оказанной чести! Впрочем, мне как-то все равно. Память я засранцам подтер, следы опытов убрал и оставил им веселенькое проклятие, которое разъело им детородный орган на астральном уровне, так что работать он у них не будет никогда. И хоть что ты делай, хоть новый отращивай, толку с этого не будет. Вернувшись назад, я увидел, что девушка уже ушла, а ехать нам еще полпути. Рассадив неудавшихся насильников на диванах и дождавшись, когда в коридоре никого не будет, я вышел и отправился в свое купе, которое к моему удивлению оказалось занято. Причем не шестикурсниками, а третьекурсниками. Это был бледный слизеринец с нечёсаными черными патлами в поношенной мантии и разбитым носом. А напротив него сидела симпатичная гриффиндорка с рыжими, почти красными волосами и подавала ему свой платок из сумочки.

— Позволите? Я сидел в этом купе, просто отходил… Вынести мусор, — спросил я, так как искать новое место меня не прельщало. — Пирс, Владимир Пирс.

— Ах да, конечно, присаживайтесь, — подвинулась она, смутившись. Ну, извини, девочка, сам не ожидал стать таким смазливым.

— Позволите? — вытащив палочку из воздуха, спросил я с намеком.— Мистер?

— Снейф, Сеферус Снейф, — ну да, с платком в носу не особо поговоришь.