Эволюция маггла (СИ)

За последнюю неделю мир Люциуса изменился. До этого все было просто и понятно, а будущее сулило бесконечные выгоды его роду и ему лично. Отец был здоров и не собирался его покидать, Нарцисса, пусть и нелюбимая невеста, но с точки зрения чистокровности и характера — идеальна, сам он пользовался как уважением сверстников, так и благосклонностью Лорда. Но все это полетело в тартарары из-за одного единственного человека. Вначале он посмел сблизиться с Нарциссой и начал ей дарить дорогие подарки. Пошли слухи, что его невеста наставляет ему рога. Впервые Люциус посмотрел на девушку не с позиции выгоды, а с позиции ревности. Он вдруг понял, что, несмотря на договоренности, он может ее потерять. Что толку-то, если формально она его, а по факту будет спать с другими мужчинами? Впервые он почувствовал такую обжигающую ярость и ревность. Потом эта дуэль, на которую, как потом понял Малфой, его спровоцировал Пирс. Все было обставлено как по нотам. Он специально вывел его из себя, заставил свою мелкую защищённую чарами фею крутиться вокруг него, и спровоцировал на конфликт. Сама дуэль… Ничем иным, как благородным унижением, он это издевательство назвать не мог. Если бы Пирс откровенно издевался, то Люциус смог бы извлечь из этого выгоду, пусть и пришлось бы из себя строить жертву варвара. Если бы он был более мягок, на это тоже можно было надавить, сказав, что он боится род Малфой. Но нет, его развели как пьяную хаффлпаффку. Кроме этого начались проблемы и не связанные с Пирсом. Лорд обнажил свое истинное лицо, он показал, как относится к своим «союзникам», к благородным аристократическим родам — как к рабам. Он настолько запытал его отца, что тот до сих пор в коме, и целитель рода не дает положительного исхода. И ведь они сами, сами согласились на метки и радовались рабскому клейму! Люциус пытался ее содрать, спрашивал у целителя и других рыцарей, но никому не удалось снять ее. По крайней мере будучи живым. Люциус знал, что рано или поздно Лорд прочтет в его разуме сомнения в верности. И тогда его ожидает та же кара, что и предыдущих «сомневающихся»: пытки круцио до самой смерти, до обгаженных штанов и пены изо рта. Единственным светочем в его жизни стала, как ни странно, Нарцисса. Всегда холодная, она выслушивала все его жалобы, успокаивала и нежно гладила, когда он как девка плакал на ее груди. Впервые Люциус проявил такую постыдную слабость, и, к его удивлению, именно таким Нарцисса его приняла. А вчера… Люциус улыбнулся мысленно. Она отдалась ему, и это было прекрасно. Он наслушался от знакомых, что благородные леди лежат в постели бревном и думают об Англии. Из-за чего множество чистокровных грешат Империо или любовными чарами на красивых магглорожденных или магглах, чтобы испытать удовольствие от секса. Но Нарцисса… Она была неопытна, но компенсировала это пылкостью Блэков. Иронично, но Люциус влюбился в свою невесту — вещь редкая для чистокровных браков по расчету, если не проводился брачный ритуал. Он уже подумывал его провести, чтобы стать с невестой единым целым. Но сначала стоило избавиться от метки. Какова же ирония судьбы, что Беллатриса дала намек именно на Пирса. Люциус не верил этому… Пока не прочитал в газете о полученном Мастерстве своего противника, на которого не получалось даже особо злиться. Больше злости он испытывал на своих прихлебателей, которые додумались напасть на ту девчонку из Рейвенкло — мадам Помфри потом долго вытаскивала головы из задниц придурков, восхищаясь таким применением чар головного пузыря и пространственного расширения. И вот сейчас он вместе с расцветшей Нарциссой, которая становилась красивее и живее день ото дня, постучался в комнату Пирса.

— Здравствуйте, я могу вам чем-то помочь? — спросил Влад, открыв дверь.

— Конечно, — Люциус почесал предплечье в том месте, где была метка. — Я бы очень хотел попросить вас о помощи в одном пустяковом деле.

— Что же, тогда проходите, — запустив внутрь парочку и отметив их чувства друг к другу, сказал Пирс, предлагая им присесть на диванчик в гостиной, а сам сел в кресло напротив. — Чай, кофе, сок?

— Чай, пожалуйста, — попросил Люциус. — Без сахара и с молоком.

— Кофе. Белла говорила, что он у вас замечательный, — попросила Цисси. — На ваш вкус.

— С молоком единорога? — Люциус не удивился появившимся на журнальном столике парящим напиткам. Скорее его удивило качество — такого домовики Хогвартса не делают.

— Верно, — ответил Влад. — Но мы же не качества моих напитков пришли обсуждать?

— Вы правы. В первую очередь я хотел бы принести извинения за то, что ударил вашу фею и…

— Стоп-стоп-стоп, как мне казалось, мы уже все решили на дуэли. Я к вам обиды никакой не имею, и извиняться незачем, — тем более что Пирс чувствовал себя странно, когда перед ним извиняется человек, которого он использовал ради своей выгоды.

— Хорошо. Тогда у меня к вам вопрос. Вы действительно умеете снимать проклятья и метки? — поинтересовался Люциус, готовый в любой момент дать заднюю.