Эволюция маггла (СИ)

— Вы правы, — задумавшись, ответил Люциус. Сколько раз он относился к Нарциссе только как к «благу рода», забывая, что она перейдет в его род. Станет его частью, станет его женой, наконец. Он вдруг подумал, а что если бы она потом отомстила ему? Допустим, родила бы от другого? Но сейчас не время об этом думать, нужно вернуться к насущным проблемам. Люциус почувствовал себя спокойнее, войдя под сень родного дома, где даже стены реально берегут. В истории магического мира не раз были случаи, когда Мастер побеждал Магистра только потому, что находился на своей территории. Дальнейший путь они провели в молчании. Можно было переместиться при помощи домовика, но самому Малфою эта пауза была нужна для раздумий. Пирс же просто любовался множеством фонтанов, зелеными, несмотря на сентябрь, фигурными кустами и травой. Знаменитых белых павлинов не было — скорее всего им стало холодно, да и чего им в темноте делать? Резные деревянные двери из лиственницы распахнулись при их приближении, и Пирс увидел холл с двумя лестницами, по дуге поднимающиеся на второй этаж. По центру же была еще одна дверь, украшенная золотом — скорее всего в бальный зал. Золото и белый мрамор — видимо, Малфои любили эти материалы, эти цвета или просто кичились своей роскошью, но Влад должен был признать, все это было сделано без излишеств. Поднявшись на второй этаж, они оказались в большой гостиной. Но останавливаться не стали и повернув направо — в хозяйскую спальню.

— Отец не любит далеко ходить, поэтому после смерти мамы распорядился, чтобы спальню устроили здесь. В соседней комнате также находится его кабинет, — пояснил Люциус. Под бело-золотым балдахином лежал еще совсем не старый маг, учитывая, что Люциусу семнадцать, то ему не больше сорока-пятидесяти, что для мага не возраст. Наследника рожали в первую очередь, а потом уже как придется. Абраксас был очень похож на Люциуса — такие же длинные белые волосы и гладко выбритое лицо. Он был плох, на лицо было истощение и тяжелое дыхание.

— Я приступаю? — спросил Влад. Колдовать без разрешения хозяина? Ну, он мог бы, но зачем?

— Подожди, сначала сними мне метку. Я хочу удостовериться, — «что ты не врешь», — так и читалось в этом предложении.

— Это будет больно, и вряд ли ты что-то после этого сможешь сделать, даже если я захочу навредить, — предупредил его Пирс.

— Мне плевать, действуй, — поджав губы, сказал Малфой.

Влад тяжело вздохнул, достал палитру, кисть и чернильницу с магическими чернилами. Из чернильницы он налил немного на палитру и сказал.

— Нужна капля вашей крови, — в большинстве ритуалов, завязанных на душу самого мага, используется кровь. Она выступает для зелья чем-то вроде опознавателя — что можно будет вырезать из астрального тела, а что нет. Люциус был привычен к такому и приготовился к боли, но ее не было. Влад не собирался никого истязать и заставлять страдать. Если это не нужно для ритуала, конечно. — Открывайте метку.

Люциус снял пиджак и оторвал рукав.

— Достаточно было просто его задрать.

— Мне эта рубашка никогда не нравилась, — ответил Малфой.

— Неплохой мотив от нее избавиться, — после этого тонкой кистью Влад принялся вырисовывать руны и геометрические фигуры прямо поверх метки. Когда он завершил, было похоже, будто змею в черепе связали десятками нитей. — Приложите палочку к центру и подайте ману. Предлагаю что-нибудь закусить.

— Мммммм! — схватившись за руку, Люциус упал на пол, мыча. Если бы он не послушал совет Влада, то уже раскрошил бы себе зубы от боли. Метка горела, выжигая часть души, и боль от этого процесса можно было сравнить только с круцио Лорда. Продолжалось это в течение всего трех минут, которые показались Малфою вечностью. Ведь рехнуться можно уже после минуты круциатуса. Отдышавшись и придя в себя, он мог только прохрипеть: — Не знал, что свобода достается таким путем.

— Зато потерять ее легко, — усмехнулся Влад, подавая зелья для восстановления души. — За них отдельно заплатите, они недешевые.

— Мне кажется, вы бы отлично вписались в наш род, — открывая колбу зубами и выпивая зелье, ответил Люциус.

— Нет, спасибо, у меня свой есть. Ну так что, мне лечить вашего отца?

Малфой прислушался к своим ощущениям, которые ясно говорили — от метки осталось одно название. Одно его желание, и она полностью пропадет. Ранее же она ощущалась как холодные щупальца, присосавшиеся к душе.

— Да, теперь я вам верю. Простите за недоверие.

— Не нужно извиняться за здравомыслие.

Пирс приступил сначала к диагностике. В этом он поднаторел уже давно, и набор его чар и ритуальных кругов уступал разве что крупным госпиталям. «А может и не уступал», — подумал Пирс, но, как всегда, решил думать о том, где бы достать еще. Почти час ушел только на обследование, в том числе и ментальное.

— Ну как? — не выдержал блондин.

— Магическое истощение, травмы астрального тела от многочисленных круциатусов, повреждение разума, а также следы проклятий и астральных паразитов. Последних я вижу практически у всех чистокровных магов, так что переживать об этом не стоит.