Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции

Суть космического эволюционизма заключается совсем не в том, чтобы свести познание человека к закономерностям неодушевлённого космоса, как и не в том, чтобы превратить представление о космосе в некое подобие Бога, Разума Вселенной, или же пантеистической духовной субстанции, разумной во всей природе и подталкивающей её эволюцию. Такие попытки уже предпринимались неоднократно и показали свою теологическую, антиэволюционистскую природу и несовместимость с наукой.

Космический эволюционизм стремится выявить то общее, что существует в эволюции космоса и человека и стремится научить человека стать космическим, творящим эволюцию существом.

В то же время в ряде естественнонаучных дисциплин, в том числе такой важной для нашего исследования, как синергетика, наблюдается явное тяготение к абсолютизации возможностей редукционизма. На основе исследования термодинамики в открытых системах пытаются построить общую теорию самоорганизации, распространяя весьма специфический механизм наиболее примитивной самоорганизации на любую другую, в том числе и на самоорганизацию человеческих сообществ. Между тем, именно самоорганизация этих сообществ с их активными мобилизационными структурами, в своей беспрестанной конкуренции порождающими тенденции к прогрессивному развитию, даёт ключ к самоорганизации космоса, а не мёртвая материя. Это, конечно, не умаляет заслуг синергетики как естественнонаучной опоры современного эволюционизма, но побуждает к основательной ревизии философской базы синергетики как науки, претендующей сегодня на доминирование в сфере эволюционного мировоззрения.

Отсутствие адекватного эволюционного объяснения истории как сферы конкуренции мобилизационных структур, формирующих в сложившихся обстоятельствах определённые общественные порядки, побуждает естествознание объяснять историческую эволюцию, исходя из самоорганизации атомов и молекул.

1.6. Космический эволюционизм и экологизм

Космический эволюционизм, стремясь обосновать новое эволюционное, новое космическое и новое гуманистическое мышление, выражает также потребность и в новом экологическом мышлении. Традиционный экологизм возник как реакция на угрожающее засорение окружающей среды антропогенными загрязнениями, отбросами производства, транспорта и отходами жизнедеятельности человека. Он был также реакцией на жестокое, варварское отношение к природе со стороны тех элементов техногенной цивилизации, которые безвозмездно присваивали и бессмысленно растрачивали огромные природные ресурсы, отравляли окружающую человека среду, нанося непоправимый вред и природе, и человеку. Такое грабительское отношение к природе было поднято на щит и постоянно пропагандировалось в Советском Союзе в сочетании с радикальным прогрессизмом, выражаясь в знаменитом лозунге Мичурина: «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у неё – наша задача!»

К 60-м годам XX века положение в природной среде обитания человека сделалось уже не просто угрожающим, а вообще невыносимым. Природная среда индустриально развитых стран превратилась в сточную канаву цивилизации, а гибель природы поставила под сомнение выживание человечества. В этот период тревога, поднятая экологами, и экологические движения способствовали повороту к экологическим проблемам парламентов и правительств стран с развитой рыночной экономикой и принятие эффективных мер по защите окружающей среды. Загрязнять экологическую среду стало невыгодно и даже разорительно, что в условиях предпринимательской экономики, в которых каждый экономический субъект отвечает за собственное дело своим карманом, стало приводить к достаточно быстрым и существенным положительным изменениям в сфере охраны природы. Рейн и Темза, которые в 60-е – 70-е годы служили типичным примером «клоак цивилизации», в 80-е – 90-е годы очистились настолько, что в них стали разводить ценные сорта рыбы. Конечно, говорить о полной победе над разрушительными процессами, проистекающими из антропогенных загрязнений, было бы неверно, но не оправдались и прогнозы экологов, предрекавших быстрое приближение глобальной экономической катастрофы.