Евпатория. Древний мир. Средние века. Новое время

Несколько столетий крымские земли разоряли постоянные набеги кочевников: готы (готоаланы) сменяются гуннами, затем хазарами. В 950 г. в Крыму появляются печенеги, а в середине XI в. их сменяют половцы, укрепившиеся на полуострове до XIII в. — до нашествия татар.

В XVI в. город фигурирует под турецким именем — Гёзлёв. В 1550 г. из свидетельств литовского посла Михалона Литвина мы узнаем о городе с названием «Козлев» (Kozlew), в котором «...потомки местных греков, попав под иго Турции, платят им поголовную дань»[2]. В XVI в. Гёзлёв становится крупным торговым портом, одним из центров посреднической торговли Османской империи с Крымским ханством. Здесь же находилась Ханская таможня, где взималась пошлина со всех приплывающих и убывающих судов. Все таможенные и другие государственные сборы принадлежали султанам, а в самом городе сидел паша, имевший в своем подчинении трехтысячный гарнизон. Административно-хозяйственная деятельность находилась в руках чиновников крымского хана.

Огромный интерес русского общества конца XVIII — начала XIX столетий к античной истории был вызван не только общим для всей Европы увлечением классицизмом, но и присоединением к России Северного Причерноморья (так называемой Новороссии) и переименованием ряда крымских городов на эллинский лад. Так, генуэзская Кафа и турецкая Кефе стала Феодосией, Ак-Мечеть — Симферополем, Гёзлёв — Евпаторией. Неизвестно, на чем бы остановила свой выбор российская администрация, если бы она располагала всеми имеющимися теперь данными. Не исключено, что Гёзлёв мог получить имя Каркинитида — Керкинитида.

Город населяли различные этнические группы, занимавшие каждая свой квартал. Основную часть многонационального населения составляли татары, караимы, армяне, греки. Занимаемые ими территории имели свой неповторимый колорит, национальные особенности воплощались в строительстве культовых сооружений, ставших в наши дни памятниками архитектуры прошлых эпох.

Впервые необходимость освещения истории г. Евпатории на протяжении 2500-летнего периода была четко обозначена в научно-популярной книге В. Драчука, Я. Кара, Ю. Челышева «Керкинитида — Гёзлёв — Евпатория», изданной еще в 1977 г., тридцать лет назад. К сожалению, продекларировав такое вполне обоснованное название своей работы, авторы абсолютно ничего не сказали об истории и архитектуре Евпатории XIX — начала XX столетий, о настоящем градостроительном, лечебно-оздоровительном и культурном ренессансе, который пережил город накануне Первой мировой войны.

Предлагаемая книга не претендует на всестороннее освещение истории города, а является отображением концепции авторов, имеющих свое видение исторического развития Евпатории, свой взгляд на наиболее интересные архитектурные объекты современного курорта. Тем не менее, и мы оставили за рамками этой книги советский период в истории города, с которым, в свою очередь, связаны достаточно яркие события и масштабные свершения, превратившие Евпаторию во Всесоюзную детскую здравницу. Ныне город — один из основных детских курортов Украины, международный центр отдыха и лечения.

Каркинитида — Керкинитида

Керкинитида в настоящее время находится в самом центре современной Евпатории, на так называемом Карантинном мысу, где сейчас раскинулся Евпаторийский морской порт. На территории древнего городища располагаются два действующих санатория — Центральный детский клинический Министерства обороны Украины и детский санаторий имени В.И. Ленина[3].

Античные авторы, эпиграфические документы и монеты донесли до нас наименование полиса в двух формах, различающихся написанием второй гласной — Καρκινιτις и Κερκινιτις. Керкинитида впервые упоминается в «Землеописании», составленном Гекатеем Милетским около 500 г. до н. э., в пересказе Стефана Византийского — Καρκινιτις πόλις Σκυθική [Нес. Fr, 153; Steph. Byz. s.v. Καρκινιτις]. Дважды о городе сообщает Геродот в связи со скифским походом Дария. Вторжение персидского войска в северные причерноморские степи обычно датируют около 515—512 гг. до н. э., а скорее всего — 514 г. до н. э. Следовательно, колония тогда уже существовала, что может послужить отправной точкой для решения вопроса о времени ее появления на северной окраине греческой ойкумены. Геродот использует Керкинитиду в качестве географического ориентира: в первом случае он подчеркивает, что именно у Керкинитиды впадает в море река Гиппакирис, во втором — что полис является южной границей древней Скифии [αρχαίη Σκυθίη], от которой начинается горная страна тавров [Herod. IV, 55, 99].