Евреи, Христианство, Россия. От пророков до генсеков

До сих пор речь шла о страдающей части еврейского народа, ставшей жертвой антисемитизма и заложницей революционной стихии. История распорядилась таким образом, что имена погибших в погромах в большинстве своем не сохранились. Имена же евреев — героев революции вписаны в историю ленинской партии и Советского государства железом и кровью. Трудно сказать, как сложилась бы судьба этой партии и государства без плеяды еврейских фанатиков, на которую оперся вождь мирового пролетариата. Возможно, что без нее октябрьский переворот 1917 г. вообще не произошел бы. Взгляд крайне правых сводился к тому, что Октябрьская революция была реализованной задумкой мирового еврейства на пути к мировому господству. Здесь все объяснялось теорией Всемирного Жидомасонского заговора и иллюстрировалось перечнем персонажей ленинского ЦК. Умный и реалистичный антисемит Шульгин В. В., отрицая масонство в октябрьских событиях, поскольку ему «не удалось нащупать даже кончик хвоста хотя бы одного масона», считал, что «еврейство является спинным хребтом коммунистической партии… Если выдернуть евреев из игры, то красные рассыплются» (299). Эта идея варьировалась на разный манер при описании событий тех лет. «Гениальность Ленина и состояла в том, что он в водворившемся хаосе увидел еврейского кита, который плыл среди урагана, уселся ему на спину и поехал к своей цели… продиктованной евреем же: Карлом Марксом» (300). Воевать одновременно с немцами и евреями, по Шульгину, было глупостью, и Царю следовало заключить союз с еврейством, пообещав ему гражданские права. Советские историки предпочитали отмалчиваться по данному щекотливому вопросу либо упоминали еврейских сподвижников Ленина в ругательном контексте.

В интернациональной команде Ленина, провозгласившей своей целью мировую революцию, евреи занимали лидирующее положение. На последнем при жизни вождя XII съезде ВКП(б) (17–21 апреля 1923 г.) звучали здравицы в честь Ленина, Троцкого, Зиновьева и Каменева. В докладе мандатной комиссии сообщалось: «По национальностям партийный съезд делится так: в первую очередь идут русские — 60,8 %, затем евреи — 11,3 %, латыши и эстонцы — 7,1 %, украинцы — 4,7 %, грузины — 2,7 %, армяне — 2,4 %, белорусы — 1,2 %, киргизы — 1,7 %, татары — 1 % и прочие — 7,1 %». На последующих съездах национальный состав партии не оглашался. В высшем органе партии — Политбюро, состоящем в период гражданской войны из 5–7 человек, евреи — Троцкий, Каменев и Зиновьев — занимали 2 из 5,3 из 5,3 из 7 мест. В ЦК партии этого периода евреи составляли 20–25 %. Лидирующий пост Председателя Реввоенсовета Республики занимал Троцкий, а Председателя Совета труда и обороны (СТО) — Каменев (до 1926 г.). Вождь ценил своих еврейских соратников за ум, энергию и готовность идти с ним до конца в его бузумной авантюре. Обычно любители этой темы ссылаются на высказывания Ленина в беседе с Горьким:

— Владимир Ильич, Вы жалеете людей?

— Это смотря каких, умных жалею. Но только… только среди русских мало умных. Если найдешь какого-нибудь годного человека, то непременно или еврей, или с примесью еврейской крови (300, 232).

Под годностью вождь понимал нечто специфически ленинское, по-видимому, революционный дух.

Вторым человеком разбойничьего царства Ленина стал Троцкий. В записке вождя от 24 декабря 1922 г., адресованной партии, Троцкий назван «самым способным человеком в ЦК». Троцкий привел к Ленину на VI съезд РСДРП(б) в июле 1917 г. свою команду политиков: В. М. Воладарского, А. А. Иоффе, М. С. Урицкого, К. К. Юренева, А. В. Луначарского, Д. З. Мануильского. Троцкий, как и Ленин, считал, что «устрашение есть могущественное средство политики, и международной, и внутренней. Война, как и революция, основана на устрашении. Победоносная война истребляет, по общему правилу, лишь незначительную часть побежденной армии, устрашая остальных, сламывая их волю» (267). Здесь они были единомышленниками и дополняли друг друга.

Предоставив вождю дорабатывать в уютном кремлевском кабинете «теорию устрашения», Троцкий взял на себя всю организационно-практическую сторону революции. Его вулканическая энергия, бесстрашие, жестокость и ораторский дар приносили победу Красной Армии в самых сложных и невыгодных ситуациях. Как и Ленин, Троцкий был фигурой, «созданной для эпохи крови и железа». Его авторитет в солдатской массе, по меньшей мере, был равен авторитету Ленина. Сам Троцкий писал о себе в дневнике 25.03.1935 г. так: «Если бы в Петербурге не было Ленина и меня, не было бы и Октябрьской революции». По окончании гражданской войны Троцкий постепенно лишился своего влияния. В борьбе за власть он оказался менее изощренным интриганом, чем тройка объединившихся против него сподвижников вождя в составе Сталина, Каменева и Зиновьева.