Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма

И все же мы должны говорить правду о Латинской Америке, и не только в доверительном личном общении – в противном случае мы будем создавать препятствия для собственных усилий, направленных на улучшение ситуации. Конечно, изменение любой культуры – дело нелегкое. Оно требует времени. Но до тех пор, пока лучшие латиноамериканские мыслители и лидеры общественного мнения не преодолеют свои предрассудки и не признают проблемы, связанные с культурой, Латинская Америка не изменится. Но она должна измениться, и она может измениться. Культурные ценности не являются неизменными или неотъемлемо присущими той или иной расе, религиозной группе или общественному классу. Они могут быть трансформированы при помощи политических и правовых мер, экономических и социальных реформ, посредством усилий просвещенных политических лидеров и с помощью силы образования и воспитания через школы, церкви и средства массовой информации. И благотворное внешнее влияние, вероятно, тоже может помочь – даже то, которое идет из Испании и США».

Сэмюэл Хантингтон в своей последней книге «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности» подчеркивал центральную роль англо-протестантской культуры в успехе Америки. К составляющим этой культуры относятся верховенство права; честная игра; индивидуальные права; ограничение государственной власти; сочетание индивидуализма с чувством общности; свобода, включая религиозную свободу; этический кодекс, воспитывающий доверие; трудовая этика; приверженность человеческому прогрессу, особенно тому, который достигается через образование. Эти ценности в основе своей разделяются большинством развитых стран мира, например странами Северной Европы. Однако обычно они не обнаруживаются в странах исламского мира, Африки и Латинской Америки.

Испаноамериканцы – более бедные и хуже образованные, чем афроамериканцы, – сегодня являются самым многочисленным меньшинством в США и, согласно прогнозам Бюро переписей, к 2050 г. будут составлять почти треть населения страны[23]. Опыт их жизни в США воспроизводит в сокращенном виде латиноамериканскую отсталость, формируемую культурой. Например, доля латиноамериканцев, выбывающих из старших классов школы до завершения образования, достигает тревожно высоких значений – 25 % и более (см. главу 9); в Латинской Америке, где образование имеет гораздо меньший приоритет, чем в США и Канаде, эта доля намного выше. Кроме того, вялый экономический рост в странах этого региона отчасти есть отражение дефицита предпринимательства, на который влияют культурные факторы, высвеченные Лайонелом Сосой и другими авторами.

Таким образом, прогресс испаноязычных иммигрантов, не говоря уж о гармонии в обществе в целом, зависит от привития им ценностей этого общества. Попытки законсервировать латиноамериканские ценности в рамках мультикультурного винегрета – например, длительное образование на двух языках – препятствуют усвоению культуры большинства и социальному продвижению; их результатом скорее всего будет сохранение низкого образовательного уровня, бедности, рес-сентимента и конфликтов. То же самое можно сказать о вынужденном появлении билингвизма в США – прежде ни один язык в нашей истории не конкурировал с английским до такой степени, что можно чуть ли не ежедневно услышать, как автоответчик коммерческого предприятия говорит: «Если вы хотите говорить по-английски, нажмите 1; Si quiere hablar an espa~nol, oprima el bot'on n'umero dos».

Вполне уместно высказывание Сэмюэла Хантингтона из книги «Кто мы?»: «Была бы Америка Америкой, если бы в XVIIXVIII вв. ее заселили не английские протестанты, а французские, испанские или португальские католики? Ответ простой – нет. Это была бы не Америка, это был бы Квебек, Мексика или Бразилия»[24].

Структура книги

В главе 1 задается концептуальная рамка для всего последующего изложения. Глава посвящена разработке идеи культурного капитала с использованием типологии ценностей – верований – установок. Согласно этой типологии имеется 25 факторов, отношение к которым различно в культурах, тяготеющих к прогрессу и сопротивляющихся ему.

В главе 2 представлен анализ результатов, достигнутых 117 странами, сгруппированными на основе господствующей религии; эти результаты оцениваются на основании десяти показателей, характеризующих политические, социальные и экономические достижения. Эта типология и анализ 117 стран в совокупности обосновывают идею «универсальной культуры прогресса», которую разделяют евреи, конфуцианцы и протестанты, а также некоторые другие религиозные и этнические группы.

Глава 3 содержит обзор истории еврейских достижений и прослеживает их связь с истоками еврейских ценностей, начиная с Десяти заповедей.