Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма

Алан Гринспен точно уловил суть дела, когда в 1997 г. сказал: «Многое из того, что мы в нашей свободной рыночной системе принимали как данность и полагали свойственным человеческой природе, было вовсе не природой, а культурой»[11].

Следствия для внешней политики

Если культура имеет значение, влияя на степень восприимчивости общества к демократическим институтам и на степень, в которой это общество выдвигает из своей среды и поддерживает предпринимателей, то каковы вытекающие из этого следствия для внешней политики, в фундамент которой заложена доктрина «Эти ценности свободы правильны и истинны для каждого человека и в любом обществе» — доктрина, которая проникнута мультикультурализмом и корни которой восходят по меньшей мере к Вудро Вильсону? Администрация Буша сделала ставку на применимость доктрины в Ираке, и эта ставка включает в себя огромные человеческие, финансовые, дипломатические и репутационные ресурсы. Сегодня уже ясно, что она не имеет под собой оснований.

Кроме того, становится все более очевидным: иракский опыт релевантен и для случая Афганистана — традиционного общества, в котором, согласно данным Международного чрезвычайного детского фонда ООН (ЮНИСЕФ), в период 2000—2004 гг. грамотными были 43% мужского и 13% женского населения[12].

Френсис Фукуяма доказывает, что в долгосрочной перспективе все человеческие общества будут сближаться и сойдутся на демократической капиталистической модели, так как она проявила себя в качестве самого успешного способа поставить человеческую природу на службу прогрессу[13]. Я согласен с этим, даже несмотря на серию тяжелых ударов, которые капитализм получил в ходе нынешнего экономического кризиса. Но как насчет краткосрочной перспективы? Каковы шансы на то, что будет установлена демократия в Ираке и Афганистане — не только выборы, которые можно организовать практически в любой стране, хоть в той же Гаити, но и полный набор политических прав и гражданских свобод?

Чтобы оценить возможности успешного продвижения демократии в Ираке, мы можем начать с характеристики общей ситуации с демократией в арабских странах. Согласно рейтингу Freedom House за 2006 г., измеряемому по шкале, где показатель 2 наилучший, а 14 — наихудший, средняя величина для 15 арабских стран составила 11. В противоположность этому большинство стран «первого мира» получили оценку 2. Поданным, представленным в «Докладе ООН о развитии человеческого потенциала» за 2004 г. (Human Development Report), в тех же самых 15 странах средний показатель грамотности составил 77% для мужчин и 57% для женщин. В Ираке, Египте и Марокко более половины женщин были неграмотны. В Йемене грамотными были 70% мужчин и 29% женщин.

Хотя, как показывает пример Индии, где женская грамотность составляет около 50%, стабильная демократия может и не зависеть от высокого уровня этого показателя, грамотные женщины, несомненно, укрепляют ее, в частности потому, что женщины вообще играют ключевую роль в воспитании детей. Данные о грамотности в гендерном разрезе ясно свидетельствуют о подчиненной роли женщин по отношению к мужчинам в современном исламе.

Иракская авантюра свидетельствует по меньшей мере об огромных рисках, сопряженных с внешней политикой, основанной на мультикультурном мировоззрении. Но она также указывает на необходимость понимания той роли, которую играет культура во всех аспектах внешней политики, а также на необходимость компетентности в сфере культуры всех агентств, занимающихся внешней политикой, включая министерство обороны.

Мультикультурализм и помощь развитию

Институты содействия развитию, как многосторонние, так и двусторонние, до настоящего времени так и не смогли заняться вопросами изменения культуры. Главная причина этого в том, что при выработке политики доминируют экономисты, не обращающие внимание на культуру, а также приверженные культурному релятивизму антропологи и специалисты по другим общественным наукам. Идея, что некоторые культуры больше тяготеют к прогрессу, чем другие, несмотря на все фактические доказательства, с трудом завоевывает признание в кругу людей, занимающихся развитием. Эту трудность еще больше усиливает политика международных институтов, где правом голоса обладают и доноры, и реципиенты и где намного более комфортно с точки зрения межличностных отношений (и менее опасно для чувства самоуважения) придерживаться точки зрения, что отстающие страны либо являются жертвами более успешных стран, либо пока что не смогли найти подходящее содержание и сочетание политических мер, стимулов и институтов.