В своей книге «Еврейское господство» Дэвид Дюк, американский националист, ссылался на две книги, которые объясняют деятельность организованной преступности в уже не существующем СССР: «Проституция на улице Горького», книга Юрия Брохина (1975, Dial Press), бывшего еврейского сутенера в СССР; «Коррумпированное общество» Константина Симиса (1982, Simon&Schuster), который был важным адвокатом еврейской мафии в СССР. Обе книги, пишет Дэвид Дюк, ясно показывают, как еврейская мафия контролирует организованную преступность в Советском Союзе. Брохин объяснил, что только евреи могли организовать мафию, славяне способны лишь на уличную преступность.
В 1992 году книга на эту тему была опубликована и распределена в крупных торговых сетях. Работа Аркадия Ваксберга под названием «Русская мафия» (Albin Michel) включает информацию об еще одном аспекте влияния организованных преступных групп: торговля пиратскими видеокассетами и появление порноиндустрии в России. «Новое развлечение разжигает страсти и дает мафии сказочные прибыли, – пишет Ваксберг. – На выгоды, которые дает эта отрасль, живет целая сеть местной мафии».
Ваксберг еще кратко упомянул в своей книге о разрушениях, совершенных тяжелыми наркотиками, которые продаются мафией. В 1990 году было, как мы узнаем, 130 тысяч наркоманов. В конце года можно было рассчитывать на полтора миллиона.
Но в представленном анализе феномена у Аркадия Ваксберга мафия совсем особая, во всяком случае в анализе характерна черта еврейского интеллектуала, который стремится любой ценой сделать «отвлекающий маневр» и избегать чувствительных тем. Ваксберг поэтому осудил сначала советскую систему и коммунистическую мафию под руководством Андропова и Брежнева в 70‑х и 80‑х. «Политическая система, – писал он, – основанная более 73 лет назад, несмотря на все изменения, является настоящей мафией, деспотизм и тоталитаризм не могут быть ни чем иным. Структуры и явления, которые мы теперь называем мафией и признаем как незаконные, преступные, антигосударственные, в действительности являются естественным развитием тоталитарного государства».
Мафия в России, если верить Ваксбергу, была коммунистической. Но Ваксберг научил нас видеть то, что происходит за занавесом: «Марксистско-ленинские догмы и красные флаги – маскировка», – сказал он. Они могут при необходимости быть заменены Кораном, например, и зеленым цветом ислама. Цвет изменений и слова не изменяют сути: мафия не ослабевает. «Нет, – возмущается автор. – В то время как я пишу эти строки, все лидеры узбекской мафии на свободе».
Ваксберг на самом деле осудил узбекскую мафию: «Открытие об узбекской мафии оказало огромное влияние на страну». Но существовала и казахская мафия…
«Казахская мафия не щадила никого» (стр. 151). Другие мафии появились после распада коммунистической системы. Вот что писал Ваксберг: «Я участвовал на одном вечере с друзьями в дискуссии на тему: „Какая мафия самая мощная в Советском Союзе? “ Водочная, фруктовая, транспортная?.. На самом деле все они одинаково мощны и, самое главное, взаимно дополняют друг друга».
Аркадий Ваксберг по-прежнему стремился изменить заключение своей книги, сделать шоу, опять же, в который раз, интеллектуальными спекуляциями и космополитическим духом. По его словам, мафиози были те, кто был против рыночной экономики: «Политическая мафия и экономическая мафии, – писал он, – ведут ожесточенный бой против рыночной экономики». Этот бой на самом деле борьба мафии, защищающей свои позиции. Парадокс в том, что это делается во имя борьбы с мафией, а «не с параллельной экономикой», восклицал мафиози, имеющий большой опыт в эксплуатации популярных настроений, когда надеялись, что параллельная рыночная экономика ведет к процветанию. Аркадий Ваксберг, прикасаясь к правде, демонстрировал талмудические истины: «При установлении рыночной экономики эта мафия исчезнет или же станет нормальным участником экономической системы».
И когда, наконец, войдем в демократическую систему Запада, в полностью демократическое и равноправное общество, где каждый, несмотря на гражданство, позволит управлять собой «лисами, охраняющим курятник», как он сам, еврей, считает нужным.