Еврейская мафия. Секрет процветания Израиля

Алмазный бизнес остается плодородной почвой для всех махинаций. В городе Тель-Авиве, а также в Нью-Йорке и Антверпене привычки остались прежними. Обходились без контракта, без лицензии, но с рукопожатием, сопровождаемым формой «Мазл у барака» (шанс и благословение). В Израиле, кроме того, продавцы алмазов не должны вести учет счетов. Это была идеальная деятельность при маскировке денежных переводов. Многие дилеры контрабандных алмазов отмывали свои деньги, естественно, контрабанда регулярно пополняла кровавые счета. Жак Дерожи уже писал в 1980 году: «Алмазная биржа в Тель-Авиве, с момента ее создания, – одно из полей наиболее успешных действий израильской и международной мафии».

В Антверпене, недалеко от центрального железнодорожного вокзала, вдоль улицы Pelikaan расположены киоски, продающие низкопробное золото и драгоценные камни сомнительного происхождения. «Грузины» занимают почетное место в скупке и перепродаже. Еженедельник Александра Адлера Courrier International, опубликовал 13 января 2005 года статью, в которой можно прочитать про израильскую мафию, «След преступников» – про «русскую» бандитскую организацию, обосновавшаяся вокруг центрального железнодорожного вокзала и алмазном квартале.

Полицейский Антверпена анонимно сообщил: «Все преступники прибегают к насилию, но евреи имеют репутацию крайне жестоких. Даже русской мафии, которая имеет много коллег и союзников, трудно за ними угнаться… Существуют десятки еврейских бандитов в Антверпене. Некоторые из них приехали сюда легально, другие тайно. Чем они занимаются? Всем: отмыванием денег, незаконным оборотом наркотиков, вымогательством и мошенничеством. Ночью они ходят в кафе, ночные клубы, стрип-клубы, бордели и казино. Как распознать их? Они бросаются на шампанское, кокаин, экстази и особенно виагру. Эти ребята производят впечатление, и иногда их появлению предшествует автобус с проститутками и девушками по вызову».

Алмазы также вызвали зависть у грабителей. В феврале 2003 года 123 из 160 ячеек для хранения алмазов на бирже Антверпена были «обчищены» без взлома «итальянским» ювелиром Леонардо Нотабартоло, которому удалось втереться в доверие. В декабре 1994 года трое мужчин уже проделали такое же на алмазной бирже в Антверпене: обчистили пять ячеек на сумму от 30 до 300 млн французских франков каждая, пропали алмазы и денежные средства. В декабре 2003 года ювелирная мастерская в 9‑м округе Парижа была ограблена. Грабитель, очевидно, был хорошо информирован, он был одет как раввин, как указали сотрудники. Ущерб оценивается между 500 000 и миллионом евро. В красивом фильме Мартина Скорсезе «Однажды в Америке» показано, как группа еврейских бандитов совершила налет на «кассу» – мастерскую ювелирных изделий, и захватила бриллианты. В фильме Гая Ричи «Похититель» (США, 2000), Фрэнки должен похитить огромный алмаз, который надлежит доставить Ави, нью-йоркскому мафиози.

Ашер Дорон работает в Антверпене начиная с конца 80‑х годов. В 1993 году он был приговорен к 10 годам тюремного заключения за темные делишки с вымогательствами у ювелиров. После он специализируется в области отмывания денег, что добавило ему новый срок – 10 лет тюрьмы.

Старая вырезка газеты позволяет нам констатировать, что налеты на ювелиров, казалось, стали национальным видом спорта: в 1976 году в Амстердаме прошла серия налетов на ювелиров, почтовые отделения и виллы. Виновными были «израильтяне» – Йорам Ландсберг и его группа, в том числе Ицхак Бахадхан и Шломо Бронштейн. Нееман Дилер был арестован после ограбления ювелирного магазина в Амстердаме и приговорен к трем годам тюремного заключения. Йорам Ландсберг нашел убежище в Лондоне.

В своих мемуарах Эли Визель рассказал о случае, вероятно, более или менее реальном, как обычно с участием одного из своих единоверцев. Он заключил: «Человек, который путешествовал на всех континентах, оснащенный поддельными паспортами, был преступником, находящимся в розыске Интерпола, он вернул часть алмазов, которые благодаря мне будут возвращены их владельцам». В связи с этим Эли Визель сказал нам тайну на ухо: «Этика, обязательства, запреты профессионалов… На идише это звучит менее убедительно, чем по-французски».