Еврейская сюита

Далее, с тринадцати до восемнадцати, он продолжает учебу в ешиве. А потом написано: «В восемнадцать лет должен жениться». Это очень по-человечески, потому что гормоны бушуют, он уже мужчина, она уже женщина. Не нужно жить так… сегодня тут, завтра там. А в браке они живут стабильно, с большим уважением и пониманием, каждый знает свои обязанности.

Смотрю на своего внука: я тоже сначала не понимала, как это он в восемнадцать лет будет жениться. А его жена такая прекрасная… Они дети, это правда, они дети. Но они будут расти вместе, развиваться: сегодня она работает, он учится. Потом он будет зарабатывать, она будет дома. И все это с большим уважением. Он ее очень уважает. Она мне как-то позвонила, говорит: «Слушай… Срулик мне сделал бутерброд. Я пришла на работу, а у меня в сумке такой большой бутерброд». Прекрасно, нет?

– Если после развода женщина хочет снова выйти замуж или, не дай Бог, вдова или вдовец, они тоже придут к свахе?

– Да. Все родственники хотят, чтобы она вышла замуж. Но где вы найдете такого второго мужа? Где? Интернета у них нет.

– Это только у хасидов или у религиозных евреев тоже так?

– У хасидов, да. Им так тяжело, потому что у них большие семьи. Но они будут знать: вот тут есть такая разведенная или вдова, там где-то в Америке тоже вдовец, мужчина. И они передадут контакты.

– Как удобно.

– Правда, это удобно. Потому что у вас есть все данные. Человек не может все время и всем врать, если он, допустим, какой-то мошенник. Могут спросить бывшую жену, соседей, раввина. Например, он молится в какой-то синагоге, его знают там и про него знают тоже. Можно всегда спрашивать раввина, какой это человек. Это большая задача, чтобы они вышли замуж второй раз, эти женщины. И еврейскому мужу, мужчине, тоже тяжело жить одному. Он же не будет ходить к другой женщине. А у женщины есть так много обязанностей дома, с детьми, он просто не может их исполнять. Поэтому важно не быть одному.

– София, скажите, а почему вы, когда развелись и еще не были знакомы с Эрнестом, не попали в эту систему?

– Я попала. У меня было несколько знакомств, но я не была готова. Понимаете? Меня никто не готовил, я ничего не понимала из этого всего. А потом, у меня было много проблем с разводом: суды, учеба детей. У меня не было свободного времени, чтобы заниматься этим. Но у меня есть подруги, которые подошли к этому осознанно. И они удачно вышли замуж. Потому что все можно обсудить, и вы можете пригласить, допустим, свою маму, или подругу, или раввина, и обсудить, чтобы не было недосказанностей. Всегда же есть какие-то вопросы, какие-то сомнения, и все такое. Обязательно надо разговаривать, и понять, в чем дело. Это не так, как первое замужество: молодые, три раза встретились, и все хорошо… совершенно по-другому, еще более серьезно. Но вы можете поговорить с людьми, которые знают этого человека, потенциального мужа. Задать вопросы, выяснить, что для вас важно. И тогда уже принимать решение. А не решать, что вы вышли замуж, потому что вам понравилось, потому что вы так думали, вы так мечтали, у вас такие фантазии. А потом: «Ах, а где это? Пропало». Я тогда просто не была готова. И мое понимание было очень неправильное… очень неправильное.

А потом, у меня была еще большая проблема – я не могу заниматься чужими детьми. Это абсолютно нет. Есть такие женщины, которые могут, а я не могу. Для меня было совершенно понятно, что я не буду заниматься никакими чужими детьми.

– Если бы вы, когда в первый раз выходили замуж, знали бы про это все…

– Я бы не вышла за Артура замуж. Потому что это был по характеру жестокий человек. Он был ученый, он был доктор, он был красивый. Моя ленинградская бабушка мне сказала в день свадьбы: «У тебя будет плохое замужество, а конец будет вообще страшный». Я со своей бабушкой после этого не разговаривала недели две, наверное. Но она была так права, никакой рентген мне этого бы не показал, а она увидела. Она была очень смелой. Знаете, это смелость, сказать это в такой ситуации. Тут такая красивая невеста, все радуются, все такое. Но она мне сказала, по-русски.

– Она хотела, чтобы вы что-то сделали?

– Нет, она меня предупредила.

– Но сделать уже ничего нельзя было. Надо было раньше предупреждать.

– Ничего нельзя было сделать. Она его не знала. Ничего нельзя было сделать, но она меня предупредила, чтобы у меня не было такого шока, знаете.

– Да, готовься, все будет плохо.