Еврейские народные сказки. Том 3. Сказки евреев арабских стран

На следующий день король в ярости отправился к своей матери и сказал ей так:

— Мама, расскажи мне, кто я и кто мой отец, и говори только правду! Иначе я прикажу отрубить тебе голову.

Королева поняла, что ей некуда деваться, и тогда ответила:

— Сын мой, мой великий король, ты не кто иной, как еврей. Твой отец — еврей, пекарь, наш главный пекарь.

— Как же так? — спросил король.

— Сын мой, — ответила ему королева, — твой отец, благословенной памяти, был бесплоден. Тогда я поступила мудро: я привела еврейского пекаря и приказала ему, чтобы он разделил со мной ложе. Он очень испугался, но сделал так, как я ему приказала. Я забеременела от него, и появился ты, сын мой.

Король обомлел, когда понял, что его раб сказал правду. Он вернулся к Баруху и заставил того поклясться, что он никогда и никому не скажет, что король на самом деле еврей.

— Да, господин мой, — ответил раб, — я клянусь, что никому не раскрою вашу тайну и она умрет вместе со мной.

— А теперь и ты попроси о чем-нибудь, — сказал король, — проси, что хочешь, — я все исполню.

— Прошу лишь о том, — сказал раб, — чтобы меня отпустили на свободу, к моим родителям.

И король выполнил его желание и отправил его с большой честью домой, в родной город, к родителям и дал ему дорогие, поистине королевские подарки.

Отец мальчика обрадовался возвращению сына и его мудрости. Он снова обрел былое богатство, которое оставалось с ним до последнего его дня. А его дети жили долго и счастливо.

КОММЕНТАРИЙ К СКАЗКЕ 51 (ИФА 9553)

Рассказано Тамар Азулай, родом из Марокко, своему сыну Давиду Азулаю в 1972 г. в Тироше.

Культурный, исторический и литературный контекст

Тамар Азулай сплетает в одну историю четыре темы, которые встречаются в еврейской устной традиции и в традиционной литературе: (1) альтруистичная продажа себя в рабство, (2) еврейский советник при дворе чужеземного короля (см. комментарии к сказкам ИФА 3977, т. 1, № 49; 4425, т. 1, № 41; и сказку ИФА 17066, наст. т., в комментарии к сказке № 36), (3) умный ребенок и (4) проницательный человек (см. комментарий к сказке ИФА 6402, т. 1, № 40).

Альтруистичная продажа себя в рабство

Рабство можно с уверенностью считать второй по древности профессией. Существованию рабства как социального института на древнем Ближнем Востоке есть многочисленные свидетельства. Хаммурапи (или Хаммураби), шестой из одиннадцати царей первой вавилонской династии, правил в Вавилоне 43 года в начале 2-го тыс. до н. э. Знаменитые законы Хаммурапи, обнаруженные зимой 1901/1902 гг., в том числе регулируют отношения рабства. На протяжении всей истории в различных культурах рабы и рабыни могли прислуживать хозяевам, работать в сельском хозяйстве, быть солдатами, наложницами, мудрецами, важными членами семьи или личной собственностью. Даже добровольная продажа себя в рабство, которая представляет завязку данной сказки, известна с глубокой древности; в законах Хаммурапи обнаруживаются соответствующие постановления: «Если человек, принуждаемый долгами, продал за серебро свою жену, своего сына и дочь или сам пошел в кабалу, то они три года должны служить в доме их покупателя, на четвертый год им должна быть предоставлена свобода» (§ 117) [1].

Хотя законы о самопродаже в рабство из-за нужды известны с древности, истории о добровольном уходе в рабы ради блага семьи появляются в еврейской и арабской традиции только в Средние века. Наиболее известна среди них история об Илие-пророке, который попросил бедняка продать его в рабство, а деньги использовать, чтобы поправить свое положение. Р. Ниссим б. Яаков ибн Шахин из Кайруана (ок. 990-1062) включил эту историю в свою книгу «Хиббур Яфе ме-га-йешуа» («Изящное сочинение об избавлении») [2]. Примерно в то же время эта история появляется и в арабской литературе — в «Апа’ис ал-маджалим фи кисас ал-анбийа» («Жизнеописания пророков») Абухака Ахмада ибн Мухаммада ибн Ибрагима ас-Салаби (961-1038).

Умный ребенок