Еврейские народные сказки. Том 3. Сказки евреев арабских стран

Потом он добрался до берега реки. Рыба лежала на песке все в том же месте. Он поостерегся сразу говорить ей про алмаз, боясь, что если он вытащит алмаз, то рыба тут же прыгнет в воду и ищи-свищи ее, а ему нужно перебраться на другой берег. Тогда он сказал рыбе, что он получил ответ на ее вопрос, но скажет его только тогда, когда окажется на другом берегу. Рыба посадила его на спину и перевезла на другой берег. И вот они на другом берегу, и рыба снова лежит на песке. Тот человек посмотрел — и правда, в голове у рыбы застрял огромный алмаз.

— Смотри, вот и ответ, — сказал он ей. — У тебя в голове застрял алмаз, он и не дает тебе плавать вволю. Если я его вытащу, ты вернешься в воду и будешь жить там, как все остальные рыбы.

И тогда рыба взмолилась:

— Пожалуйста, помоги мне, а алмаз забери себе в подарок.

Тогда тот человек взял камень, легонько ударил, алмаз и выскочил.

А рыба поблагодарила его и тут же прыгнула в воду.

Когда тот человек вернулся домой, его жена уже превратила их хилый домишко во дворец. Постаравшись найти и выкопать аж из-под земли свое счастье, он нашел большой клад и огромный алмаз.

КОММЕНТАРИЙ К СКАЗКЕ 50 (ИФА 20643)

Шуламит Заира, родом из Багдада, рассказала эту сказку своему брату Ехезкилю Когену 4 января 1996 г. в Рамат га-Шарон.

Культурный, исторический и литературный контекст

Компаративный анализ

Тематическое строение сказки становится более понятым при сопоставлении ее с другими, похожими историями. Сравнение позволяет понять, какие в подобных нарративах существуют комбинации тем и последовательности событий, характерные для различных традиций. В данной сказке соседствуют две нарративные темы: путешествие и удача.

Эти две нарративные темы встречаются в других сказках как отдельно друг от друга, так и в соседстве с другими темами. В настоящей сказке они объединены, и это обусловливает их положение и связь с персонажами и их действиями. В сказке, где центральной является тема путешествия, герой отправляется в путь, преследуя определенную цель. Когда цель протагониста — найти средство для исцеления другого персонажа, на пути ему попадаются препятствия, преодолеть которые ему помогает чей-нибудь совет. Когда же цель протагониста сугубо личная, по пути ему встречаются другие нарративные фигуры: люди, животные или неодушевленные предметы, которым требуется его помощь.

Эти два типа целей и встречающихся по пути персонажей исключают друг друга в европейской и азиатской фольклорных традициях. Герою, который ищет средство исцелить другого персонажа, для достижения цели необходима волшебная помощь или знание, а герой, который пытается помочь себе, по пути помогает другим. Сказки о поисках исцеления обычно завершаются успехом протагониста, который получает свою награду. А попытки помочь самому себе могут закончиться двояким образом: финал может быть оптимистичным и альтруистичным (герой находит искомое и по дороге помогает другим персонажам, которые нуждаются в его помощи) либо циничным (один из персонажей, нуждавшихся в помощи, — часто животное, например лев или волк, — нападает на героя).

Удача часто фигурирует в народных сказках; причем обычно предметом рассказа служит не ее наличие, а ее отсутствие. Исключение из этого правила составляют фольклорные сюжеты 1640–1674* «Счастливые истории», где удача является случайной или даже навязанной. Другие примеры фольклорных сюжетов про героев-счастливчиков — 736 «Удача и богатство», 736А «Перстень Поликрата» (см. сказки ИФА 13068, наст. т., № 36 и 723, наст. т., № 57), 745 «Неразменная монета» (см. сказку ИФА 7763, наст. т., № 47) и 745А «Человек, которому суждено найти сокровище».

Поиски удачи или ее проверка тоже могут стать нарративной темой, как видно из данной сказки и из фольклорных сюжетов 737А* «Почему у меня ничего нет?», 737В* «Счастливая жена», 739* «Несчастливый сын и его отец-волшебник», 841 «Один нищий уповает на Бога, а другой — на короля» (ИФА 11512, наст. т., № 27), 842 «Человек, который отшвырнул от себя сокровище» (ИФА 12727, т. 1, № 60) и 945 «Счастье и ум». Обычно в сказках бытует представление, что удача зависит от места, как, например, в сказке ИФА 2603 (наст. т., № 25); в качестве комического отражения этого представления см. ИФА 14260 (т. 2, № 37). Также считается, что удача зависит от времени (например, в сказке ИФА 12214, т. 2, № 11) или от наличия каких-либо предметов, как в фольклорном сюжете 844 «Счастливая рубашка». В других языках понятие «удача» может иметь более широкое значение, куда входят также и такие ее «последствия», как богатство и счастье. Поэтому в иноязычных сказках герой может отправиться за конкретными вещами, а не за абстрактной удачей.