Еврейские погромы и национализм (СИ)

Еврейское засилье отлично отражено во многочисленных ведомственных документах, касающихся советской литературы. Согласно справке НКВД о съезде писателей в 1934 г., журналом «Литературная критика» руководили: «Розенталь, Альтман, Юзовский», редакционный аппарат: «Полонская, Самойлова, Рамм». Единственным руководителем «Литературной газеты» отмечался М. Цейтлин. Руководителю РАПП Авербаху приписывали вождистские привычки. Даже после разгона РАПП и раскрутки национал-большевицкого грубого имитирования общности, подделки преемственности с русской культурой и историей, писатель Н.П. Никандров в 1943 г. считал опасным чрезмерное преобладание евреев: «в области морали в первую очередь должны быть уничтожены, или как-то приведены к ограничению евреи. Еврейский вопрос – это военный вопрос каждого русского». Уничтожение фигуральное, т.к. речь идёт о морали. Практически то же самое в частном порядке утверждал во время войны и еврейский поэт И.П. Уткин: «у нас такой же страшный режим, как и в Германии… Всё и вся задавлено… Мы должны победить немецкий фашизм, а потом победить самих себя», – о чём доложили осведомители НКГБ [«Власть и художественная интеллигенция» М.: МФД, 1999, с.246-248, 488].

Приставленные ко всем сколько-нибудь значимым поэтам и писателям агенты не выдумывали такие донесения, подобные высказывания являются естественной реакцией на окружающую действительность и могут быть сопоставлены с многочисленными дневниковыми записями тех лет.

Ветеран войны, В.П. Астафьев потом по праву сравнивал: «...коммунистические крайности – это фашистские крайности, и по зверствам своим, и по делам они превзошли фашистские. Фашисты просто детсадовцы по сравнению с нашими деспотами» [«Вопросы литературы» 2003, №5].

Разумеется, тоталитарная система основывалась в первую очередь на идеологии коммунизма, и её требовалось уничтожить скорее всего, однако, как видно по современному гону, устроенному евреями на Солженицына, для тоталитарного подавления всего в области русской культуры евреи оказались чрезвычайно востребованы, являясь заинтересованными исполнителями, враждебными ко всему русскому, не во всём, конечно, но во многом, из-за внедрённой в их представление лживой легенды об ответственности за погромы русского национализма. Вот почему антикоммунистами считалось необходимым уничтожение еврейского антирусского диктата в области морали.

Противожидовские записи Блока скрывались в СССР и долгое время не могли быть опубликованы, поскольку они слишком явно соответствовали фразеологии черносотенной периодики, где только и могли появляться честные отзывы об опасном для самого существования русской культуры еврейском засилье.

К несчастию и в РФ в некоторой степени сохранена или восстановлена прежняя советская политическая цензура, выбрасывающая справедливые критические данные относительно политической роли евреев в истории России. Во всяком случае, так поступают некоторые издательства и редакторы, без моего ведома и согласия выбросившие из книги «Генерал Краснов. Как стать генералом» подряд около 6-ти страниц, посвящённых идеологической схватке евреев и монархистов в области литературы и прессы, революционного террора и экономических отношений.

Оказались недопустимыми для печати все доводы в пользу справедливости приводимой мною выдержки из красноярской газеты «Сусанин» за 26 января 1914 г.: «Жидовские газеты настолько запугали публику, что теперь всякий боится сказать правду о жидах. Мы не внушаем никакой ненависти к жидам, но хотели бы только, чтобы о жидах всё-таки мог сказать всякий». Таким образом, из книги пропали примеры, демонстрирующие реальность запугивания и отсутствие ненависти у П.Н. Краснова и других монархистов начала ХХ века.